В зале начались шорохи и вопросы. Многие люди смотрели на месье Бажоле, обсуждая что-то. Другие задавали вопросы капитану, но всё это превратилось в несвязанную болтовню. Глава ЕКА взял ситуацию в свои руки.

– Господа, прошу вас, тише! – он посмотрел на экран. – Прошу вас, что случилось дальше? Почему мы не видим учёных и спасённых пассажиров с вами?

Капитан Шах продолжил:

– Девушка была в тяжёлом состоянии, и мы решили вернуться к вертолёту. К тому времени поднялся сильный ветер, и мы соорудили носилки. Погода стремительно ухудшалась. Гражданские взяли девушку, а мы двинулись вперёд вместе с доктором Капри. Потом… Я не знаю, как мы потеряли его из виду, мы попытались вернуться назад, но видимость была нулевая. Снег и ветер повсюду. Мы не смогли их найти. Через полчаса мы нашли наш вертолёт и второго пилота. Мы решили дождаться пока ветер стихнет, но он лишь усиливался.

В разговор вступил индийский генерал, который сидел за столом в здании Европейского космического агентства:

– Через пару часов мы обнаружили их возле вертолёта. После этого спасательный отряд вместе с непальскими военными отправился на поиски гражданских, но мы обнаружили лишь перевёрнутую хвостовую часть. Отряд разделился на две группы. Одна вернула команду капитана к нам на базу, а вторая осталась в квадрате для поиска пострадавших. Пока что никаких новостей у нас больше нет, – закончил генерал.

– В квадрате всё ещё непогода? – уточнил кто-то из зала.

– Да, погода постоянно меняется, но в целом условия неблагоприятные. Мы надеемся, что гражданские нашли какое-то укрытие поблизости. Там сильная буря.

В зал ЕКА вбежали несколько человек. Один из них сразу подбежал к Жан-Жаку Дордену. Два других к Чарльзу Болдену. Аудитория замерла.

– Секунду, – сказал индийский генерал.

Человек что-то эмоционально объяснял главе Европейского космического агентства, потом он стал показывать на двух других и экран своего ноутбука. Жан-Жак Дорден беззвучно спросил «вы уверены?», тот коротко кивнул.

Месье Дорден оглядел зал, вспомнил о видеосвязи и, показав рукой запыхавшемуся человеку, что нужно подождать секунду, начал:

– Господа, возможно, у вас есть ещё вопросы, но нам нужно срочно прервать видеоконференцию. Появились новые сведения.

Глава ЕКА бросил взгляд на стоявшего рядом с ним учёного, потом на главу НАСА. Между ними произошла не долгая дискуссия без слов. Чарльз Болден кивнул в знак того, что нужно поделиться плохими новостями с коллегами. Жан-Жак Дорден набрал воздух в лёгкие:

– Хорошо, – он убедился, что видеосвязь отключена. – Господа, мы получили сведения с наших зондов, что активность Солнца резко падает. Мы пытаемся выяснить, что произошло, но яркость Солнца… – Жан-Жак не смог подобрать слова. – Думаю, будет лучше, если доктор Пьер Эдо объяснит, что мы сейчас наблюдаем.

Рядом с главой ЕКА сел седоволосый, но совсем молодой мужчина, и включил свой микрофон. Он спокойно начал объяснять:

– Мы наблюдаем сейчас снижение активности Солнца. Это выражается в падении яркости, но уже в скором времени, нас ждут климатические аномалии. Нормальным показателем яркости или абсолютной звёздной величиной Солнца является 4,7. Час назад этот показатель упал до 4,2. Динамика падения очень быстрая. Мы предполагаем, что к концу дня показатель будет равен 2.

Люди в зале не знали, как реагировать на это. Они шептались, но не решались задать вопрос.

Доктор подождал секунду и сам задал вопрос себе:

– Чем это нам грозит? Падение светимости Солнца, а значит и теплоотдачи, более чем в два раза создаст на Земле новый ледниковый период.