Меня это не касается, но, как заколдованная, я бреду следом. Не постучавшись, захожу внутрь. Взгляд упирается в детскую коляску, оставленную у окна. Горячая, сладкая патока растекается по венам, когда я вижу красивого малыша, капризно размахивающего ручками. На вид ему всего полгода. Такой кроха, а уже с характером.

- Ваш? – спрашиваю мягким шепотом, неосознанно улыбаясь.

Мои девочки уже выросли, но я помню, какими милыми они были в этом возрасте. Как познавали мир, как искренне смеялись и как горько плакали по каждому пустяку. Порой мне было очень сложно с ними, я безумно переживала за их здоровье, сокрушалась, что им не хватает отцовской заботы, корила себя за любую ошибку и считала плохой матерью, но если повернуть время вспять, я бы поступила точно так же – оставила и родила близняшек, несмотря ни на что. Я люблю детей. Настолько, что совершенно чужой малыш сейчас вызывает у меня теплые чувства, пробуждает материнский инстинкт.

- Нет, что вы, это сын шефа, - суетится администратор, наклоняясь к ребенку. Судорожно трясет погремушкой перед его лицом, отчего тот кричит еще громче. – Тише, солнышко, тише, иначе твой отец нас всех уволит, - жалобно просит она и сама готова расплакаться.

- Папочке не мешало бы самому смотреть за своим сыном, а не оставлять его на подчиненных, - произношу ласково и с улыбкой, чтобы кроха меня не испугался.

Он затихает на секунду, с интересом рассматривая меня, и задумчиво грызет деснами сжатый кулачок. По подбородку стекают слюнки, воротник кофточки влажный и растирает шейку докрасна.

- Форс-мажор! Сегодня в центр проверка нагрянула без предупреждения, нам пришлось срочно вызвать шефа, иначе эти гады угрожали закрыть нашу, как они выразились, шарашкину контору немедленно, - сокрушается девушка. - Трясли бумагами, какими-то жалобами от родителей, требовали предоставить все документы. Но мы без начальства ничего не решаем, а он как раз с сыном у педиатра был. Сорвался сразу после приема и приехал.

- Вы же недавно открылись. Происки вредных конкурентов? – говорю все так же игриво, не разрывая зрительного контакта с ребенком, словно общаюсь непосредственно с ним.

Он внимательно слушает меня с серьезным выражением лица, хмурит брови, размазывает по щекам слюни и слезы, а в какой-то момент хаотично взмахивает кулачком, будто грозит нам. Невольно смеюсь от умиления. Маленький босс. Наверное, весь с отца.

- Скорее всего. Налетели коршуны, - вздыхает девушка, немного успокаиваясь. Это к лучшему, потому что ребенок чутко улавливает настроение окружающих и впитывает весь негатив, поэтому и реагирует криком. – У шефа резко дела вверх пошли, от клиентов отбоя нет. В три смены работаем. Неудивительно, ведь у нас такие льготы для мамочек, которых ни в одном центре нет. Шеф меценат, все расходы берет на себя, еще и бесплатные тренировки сам проводит. Если честно, таких хороших людей, как он, в Питере мало, а ему еще палки в колеса вставляют. Вместо того чтобы спокойно работать, он вынужден отбиваться от заказных проверок. Прямо сейчас разбирается с «гостями», - пальцем указывает в потолок. – Его кабинет четко над нами. Не дай бог он услышит, что малыш орет…

- А мы не будем больше папочке мешать, да, маленький? Мы же такие взрослые, – достав влажную салфетку из сумки, я бережно вытираю ему личико. Он чмокает губками, пытаясь поймать мой палец. – Кажется, у нас зубки режутся, - сочувственно заключаю, аккуратно проверив его ротик. По своим близняшкам помню, какой это ад: бессонные ночи, отказ от еды и непрекращающиеся скандалы. Не завидую я его отцу. – Как нас зовут? – бросаю, не оборачиваясь.