Рюдигер хрипло рассмеялся:

– «Малыш-коротыш»… Это ты верно подметила. Где твои костыли, лапочка?

До сегодняшнего дня все нексы, с которыми мне довелось общаться, были настоящими психопатами, но Гиацинт изо всех сил старался убедить меня в том, что это просто мне так не везёт и большинство из них вполне адекватны. Что же касалось правила номер три – держаться подальше от нексов я должен был из-за того, что якобы унаследовал от своих аркадийских предков неуправляемую тягу к состязанию с более сильными соперниками. К сожалению, Гиацинт был прав. Вместо того чтобы промолчать, развернуться и убежать, я неожиданно для самого себя сказал:

– Извините, мне нельзя разговаривать с плоскоклювыми настенными коньками.

Глаза Гудрун сузились. А Рюдигер, казалось, вот-вот готов был лопнуть от злости. Я бы не удивился, если бы он действительно стал сейчас плеваться слизистой зелёной жидкостью.

– Плоско… что? Кажется, ты нас только что обозвал? – вспылил он. – Тебе что, жить надоело? Лучше не связывайся с нами, малолетка.

Но даже сильнее, чем мрачное выражение лица Рюдигера, меня напугал мой внутренний голос, который сейчас ликовал: «Да! Да! Драка! Давай драку! Скорее!» – кричал я в душе и хотел сейчас лишь одного – тут же наброситься на них. Но я пообещал Гиацинту, что буду соблюдать три его правила, поэтому лишь сказал:

– В другой раз, приятели. – И из последних сил держа себя в руках, пока ярость не охватила меня окончательно, я спрыгнул в сад за моей спиной.

Легко перемахнув через ближайший забор, я свернул налево и немного пробежал по улице, пока не нашёл забор пониже, через который тоже можно было перепрыгнуть. На полной скорости я пересёк дворик с журчащим фонтаном, перелез через калитку в соседний переулок и тут же снова свернул. Затем через трещину в стене протиснулся в тихий извилистый двор и, тяжело дыша, прислонился к нагретым солнцем кирпичам.

«Значит, так. Подведём итог сегодняшней вылазки: я по-прежнему не понимаю, где нахожусь, но от Гудрун и Рюдигера мне оторваться удалось. Если они вообще меня преследовали».

Я действительно держался подальше от тумана-дурмана: сегодня мне не довелось увидеть ни одного из странных разноцветных клубящихся облаков. В Подземное Царство я тоже пока что не угодил. Можно сказать, всё шло неплохо. Осталось лишь как-то вернуться домой.

Из-под моего рукава выглядывала татуировка – девятиногий осьминог, который шевелил лапками, скользя по моей коже. Эти татуировки проявлялись лишь здесь, на Грани, и, насколько я понимал, считались чем-то вроде отпечатков пальцев аркадийцев и фей. Я был лишь наполовину аркадийцем, поэтому у меня имелась лишь одна татуировка, в отличие от тех, у которых их было по две. Вид моего маленького девятинога тут же поднял мне настроение. Я больше не чувствовал себя таким одиноким. Ведь мне уже не раз приходилось блуждать на Грани. Эти ландшафты, раскинувшиеся вокруг приюта Эмилиана для редких и вымирающих видов, были настоящим лабиринтом, и разобраться в них мог только опытный путешественник. Из-за холмистой местности, фасадов из натурального камня и средиземноморских растений я назвал этот район «Маленькая Лигурия» в память об итальянской горной деревне, в которой мы с родителями отдыхали несколько лет назад. Многие дома и сады здесь принадлежали феям. Именно поэтому, если верить Гиацинту и Эмилиану, этот район считался самым тихим и безопасным во всём регионе.

После того как нас с Матильдой чуть не поджарила святая Жанна, а мой физиотерапевт Северин оказался воином Абсолютного Зла, я не слишком торопился снова оказаться на Грани в одиночестве. Профессор Кассиан заверил меня, что «происшествие» расследовали, дело закрыли, и подобное больше не повторится, а мне нечего и некого больше опасаться.