Кажется, одно неловкое движение – и я полечу вниз.

– Мамочка! – вскрикивает дочка.

– Стойте! Не подходите ко мне! – рычу.

Упираюсь мысами в стену и всеми силами пытаюсь задержать падение, но все равно медленно соскальзываю. Потому что крыша косая и скользкая, а попа – тяжелая.

8. Глава 8. Крыша

– Держись! – раздается внизу знакомый голос, и я едва не разжимаю руки от неожиданности.

Рядом раздается гулкий удар о стену и, спустя несколько невероятно долгих секунд, я чувствую, как мои ступни упираются в опору.

– Слезай. – командует незнакомец.

Пытаюсь встать на дрожащие ноги, но вместо того чтобы двинуться по подставленной лестнице вниз, я отталкиваюсь от деревянной ступеньки и забираюсь обратно на крышу. Тело бьет крупной дрожью, а в глазах темнеет.

– Эй, ты куда? – слышится тихий смешок, и я оборачиваюсь.

– Я не могу. Я боюсь! – всхлипываю.

Мужчина растерянно проводит пятерней по своим короткостриженным волосам и, вздохнув, переставляет лестницу выше.

– Комааарииик, мааамааа! – начинает тихо выть Катя, вытянув ко мне руку.

– Ми, мааа! – вторит ей Илюша, дергая себя за футболку.

Смотрю на них и сжимаю зубы, чтобы не разрыдаться в голос.

Незнакомец оборачивается на меня, потом на моих детей, медлит пару секунд, а затем быстро подходит к Кате, берет ее за вторую руку и хлопает комара.

– Вот так. И все. Видишь? – показывает ей ее ладошку. – Убила.

Катя зависает с открытым ртом, глядя на свою ладонь.

– Пошли, – подхватывает он моих детей на руки и быстро уносит за дом.

– К-куда? – шепчу осипшим от волнения голосом и, неуклюже развернувшись, несмело опираюсь на ступеньку. – Подождите!

Ноги дрожат от напряжения, когда я делаю первый шаг. Уши закладывает.

Внезапно лестница начинает трястись и я, вскрикнув, хватаюсь за нее крепче.

– Мамочки!

– Не бойся, – раздается внезапно так близко, что я застываю и равномерно покрываюсь мурашками. Кажется, волосы на затылке шевелятся от тихого, спокойного голоса за моей спиной. – Я тебя держу.

Держит? И правда: через секунду крепкая рука обхватывает меня за талию.

– Я держу, спускайся.

Аккуратно тяну вниз трясущуюся ногу. Нащупав ступеньку, опускаю вторую.

– Молодец. – чувствую, что мужчина тоже делает шаг вниз. – Давай дальше.

Делаю еще шаг. Скольжу руками по облупившейся краске, боясь разжать пальцы.

– Где дети? – шепчу, не оборачиваясь.

– Как тебя зовут?

– Рита.

– Не бойся, Рита, дети в доме. Молодец, мы почти внизу. Что ты забыла на крыше?

Шарю ногой в воздухе в поиске очередной ступеньки и вынужденно прижимаюсь к телу мужчины. Оно такое горячее, что я чувствую как печет сквозь ткань сарафана.

– Там дырка, – выдыхаю и едва не падаю, когда оказываюсь на земле, но незнакомец крепче прижимает меня к себе, а затем аккуратно отстраняется.

– Ты как? Идти можешь?

Смотрю на него и медленно киваю, потому что голова кружится.

– Иди в дом, я сейчас посмотрю, что с крышей.

– Я уже починила, – не могу оторвать взгляда от своего спасителя.

Я не знаю, что бы делала без него. До сих пор не верю, что все обошлось!

– Починила? – хмыкает он с усмешкой и легонько подталкивает меня в спину, заставляя сделать несколько шагов.

На подкашивающихся ногах направляюсь в сторону крыльца. По дороге смотрю на свой промокший перепачканный сарафан. Прошибает осознанием, что, скорее всего, мужчина видел мои трусы, пока я болталась на крыше. Становится так стыдно!

Хочется провалиться под землю.

Захожу в дом и направляюсь в комнату к детям. Катя и Илюша сидят на кровати и что-то увлеченно разглядывают. Подхожу к ним и без сил опускаюсь рядом на пол, кладу голову на кровать.