— Не знаешь, где разместили моих слуг? Или гостеприимные хозяева выкинули их на улицу? — спросила у служанки.

— В конном сарае, — пролепетала женщина, втянув голову в плечи. Наверное, ожидала гневной тирады в ответ. Что же, разочарую. При храме я жила куда в более суровых условиях. А так… графиня невольно дала мне повод поставить Имлина де Сагора в неловкое положение.

— Надеюсь, их хотя бы покормили?

— Не сомневайтесь, госпожа. Для слуг, прибывших с гостями, хозяин распорядился накрыть стол и разместить со всем комфортом, — заверила служанка и тут же покраснела. Мне достаточно было вскинуть бровь и обвести взглядом комнату. Если уж о баронессе так позаботились, то что говорить о простых людях?

— Мне нужна вода для омовения и зеркало. А еще принесите горячих углей и утюг, платье в дороге помялось, надо привести его в порядок.

— П-простите, госпожа, но все прислужники сейчас заняты, вам придется подождать, пока вода нагреется, и…

— Разве я что-то сказала на счет горячей воды? Подойдет и холодная. Надеюсь, с углями проблем в замке нет? И, кстати, как называется эта часть замка?

— Северное крыло, госпожа баронесса, — служанка уже не знала, куда деть взгляд, и постоянно краснела.

— Благодарю, можешь идти, — отпустила женщину, испытывающую жгучий стыд за своих хозяев. Поначалу-то в глазах мелькало злорадное удовлетворение, что шлюху, оскорбившую их графиню, поставили на место. Но то, что я беспокоилась за своих слуг, не стала устраивать скандал, унижаться, чего-то требовать, очевидно, выбили ее из колеи. Ну а дальше сработали вбитые с малых лет стереотипы. Хоть и не желанная гостья в доме, а все же баронесса, благородная, к которой следовало проявлять почтение и уважение.

На деле острой необходимости в этих приготовлениях не было. Еще на постоялом дворе Лашка и Росса на славу потрудились над прической, и ванную я принимала, и все многочисленные процедуры для шелковистости кожи и красивого цвета лица проделала. Просто я предполагала, что каждое мое слово будет донесено хозяйке. Ну а насчет того, куда меня поселили, пусть краснеет ее супруг.

Дождавшись, пока слуги установят зеркало, принесут ведра с холодной водой, таз и утюг с углями, занялась обустройством. На тряпки использовала то убожество, что приготовили в качестве ночной сорочки. Смахнула пыль, протерла пол, взбила старую перину, перо в которой свалялось и кололо сквозь ткань. Потом умылась и занялась платьем.

Роскошный наряд насыщенного изумрудного цвета как нельзя лучше оттенял яркий цвет волос и подчеркивал зелень глаз. Только вот слишком открытое декольте и голая спина не оставляли места воображению. С трудом надела этот шедевр швейного искусства и справилась со всеми крючочками и застежками. Кружевное белье, шелковые чулочки — в гардеробе у Амалии только такое и водилось. После омовения холодной водой да в стылом помещении в таком легком платье я рисковала замерзнуть или заполучить простуду. И это летом, когда на дворе самый разгар жары. Хорошо хоть откопала в вещах ажурную шаль из тонкой шерсти.

Прикрыв дверь, ступила в полутемный коридор. Дорогу, по которой сюда пришли, я запомнила. Всего лишь пройти анфиладу до боковой лестницы, подняться на третий этаж и по крытому переходу, продуваемому ветрами сквозь резные бойницы, добраться до центральной части. Ну а там уже соображу, куда идти. Вот только на лестнице меня поджидал неожиданный сюрприз в лице самого Линара Безликого. Он как раз спускался с верхнего этажа и сильно удивился, столкнувшись со мной, поднимающейся со второго. Это я поняла по изумленному взгляду голубых глаз.