Всё, забыли. Тачка моя. Я выиграла, и на этом всё.

Только вот ещё разок погляжу на его фотографии и навсегда удалю профиль Уварова из закладок.

Сергей: “Спорим, что ты сейчас разглядываешь мои фотки? Хочешь расслабиться перед сном? Тебе помочь?”

Неужели я так предсказуема?

Адель: “Не хочу! Я вообще-то уже сплю. И ты должен!”

Сергей: “Не мог уснуть, не посмотрев на твои фотки в купальнике. Я ведь всю дорогу терпеть не мог доходяг, но в тебе что-то есть. Сиськи у тебя зачётные, так и просятся в руки. Дашь подержаться за них напоследок?”

И это каких-то пять минут назад я всерьез размышляла о том, что Серёжа может быть совсем не таким похотливым имбецилом, каким кажется на первый взгляд?

Да он ещё хуже!

Адель: “Подержи себя за... за сам знаешь что! Проверь, а то, может, его и не было у тебя никогда”.

Сергей: “Я бы устроил для тебя индивидуальную ревизию, где ты могла бы самостоятельно убедиться в том, что у меня есть, а чего нет, но поезд ушёл, АДА. Всё, конец связи!”

7. Глава 7. Аделаида

После учёбы ровно в половину третьего я уже стою у выхода на ВИП-парковку, охраняю фонарный столб.

Узнаваемый брутальный "немец" Уварова, припаркованный на его личном месте, переливается в лучах морозного солнца. Руки мои согревают стаканчики только что сваренного ароматного кофе, а в рюкзаке томятся свеженькие пончики с вареной сгущенкой.

Нормально подготовилась, да?

На войну же всегда приходят со сладостями, чтобы уважить своего противника.

Это хорошо ещё, что под видом выпущенного мною белого флага, я борща ему не наварила, а то у меня и такая мыслишка промелькнула с утра в голове.

Он же с шести часов утра на ногах, после пятичасовой изнуряющей тренировки. Наверняка, голодный... и злой. И есть вероятность того, что вся его злость обрушится шквалом на меня.

Дверь в который раз распахивается, заставив меня оживиться и выпрямиться струной. На сей раз из дворца выходит именно он. Как только мы обмениваемся взглядами, я вдруг ловлю себя на мысли, что мне требуется кислородная маска. Он имеет способность не только выбешивать меня, но и перекрывать собой воздух даже на расстоянии.

Сощурившись от солнца, Серёжа вышагивает прямиком ко мне. Волочит за собой огромный баул, становится напротив, а затем наглым образом вырывает из моих рук один стаканчик с эксклюзивной надписью, адресованной именно ему.

— Хм, "Американо для болвана"? — подняв над головой стаканчик, он разглядывает мой жирно выведенный почерк.

Ухмыляется, зараза, оценив по достоинству мои старания. Я ждала колкости в ответ, но наперекор всем моим ожиданиям Серёжа тянется лицом ко мне и оставляет влажный след от поцелуя на щеке.

— Спасибо, девочка-война. Как ты угадала? Это же мой любимый сорт кофе!

Я на какой-то миг теряюсь, растворившись в аромате, исходящим от него. Рассыпаюсь на атомы, почувствовав приятное покалывание на том участке кожи, куда пришёлся поцелуй. Но стоит провести рукавом по щеке, чтобы стереть с нее следы его губ, как сознание возвращает меня в реальность, а приятное покалывание становится лишь игрой больного воображения.

Это просто уловка.

Что за бред?

Его губы не могут доставлять приятное покалывание. Только если перед выходом он не обмазал их звёздочкой или змеиным ядом.

— Не знаю, — рассеянно жму плечами. — Если честно, я до последнего была уверена, что ты предпочитаешь латте. Ну, он же вроде как девчачий больше, а ты всё-таки не тянешь на джентльмена, как ни крути.

Серёжа отпивает глоток обжигающего кофе. Одобрительно кивает, а затем смакует его маленькими глотками, глубоко дыша между паузами.