Не дождетесь! Умирать буду, а дар сдержу. Ни отец, ни Айзан, ни кто бы то ни было еще не получат меня и мой врожденный талант.

– У вас странные идеи, но я готова попробовать. – Я слегка оживилась и даже смогла изобразить вымученную улыбку.

– Замечательно, адептка Турья! – воскликнул Донован. – Раз мы обо всем договорились, тогда обсудим занятия. Вы с первой встречи поразили меня уровнем физической подготовки. И как я вижу, вы и сейчас в отличной форме. Вы тренируетесь самостоятельно?

Переступив с ноги на ногу, я призналась в том, что обычно скрывала от окружающих:

– Ежедневно на рассвете я выполняю комплекс специальных упражнений на гибкость. Дальше бегаю в парке для выносливости. Через день занимаюсь со снарядами для развития силы.

– Список впечатляет, – покачал головой профессор. – И зачем дочери аристократов средней руки со слабым даром воздуха прилагать столько усилий?

Я стиснула зубы и сделала пару глубоких вдохов для усмирения бушующих эмоций. Признаваться в том, что я с ума сходила без привычных с детства нагрузок, было слишком унизительно. Отец годами выматывал меня в залах и на площадках. Я надеялась, хотя бы в академии, вдали от жесткого родительского контроля, перестать истязать свое тело упражнениями, но в первую же неделю сломалась от избытка нерастраченной энергии и взялась за старое. Только теперь я сама выбирала, какие именно упражнения делать, и выполняла любимые и доставлявшие удовольствие.

– Привычка, – процедила я. – Мои родные считают, что укрепление тела поможет развить дар.

– Понимаю, это не лишено смысла. Но раз мы с вами теперь будем тренироваться по-новому, то я хотел бы рассказать подробнее о том, чем займемся в дальнейшем.

Он провел широкой мозолистой ладонью по подернутым сединой волосам и указал на мягкий пол для спарринга. Мы сели друг напротив друга, и я заметила во взгляде профессора теплоту и участие. Странно. Раньше он лишь раздражался, занимаясь со мной. Что это с ним? Но в следующее мгновение синие глаза Донована снова излучали насмешку. Наверное, показалось.

– Итак, вы можете использовать этот зал для личных тренировок в любое время суток. Я внесу ваше имя в нужный список. При этом я не намерен менять ни состав упражнений, ни интенсивность, ни кратность повторений. Вы будете делать лишь то, что сами захотите.

– А взамен? – не удержалась я.

– Взамен? – удивился профессор.

Я прикусила нижнюю губу и попыталась объяснить свой вопрос:

– Обычно если кто-то делает поблажки, то просит что-то взамен. Я хочу знать, что от меня за это потребуется.

– Интересные понятия о жизни, адептка Турья, – протянул Донован, сверля меня изучающим взглядом. – У вас изысканные манеры, обворожительная привлекательная внешность, сила духа настоящего бойца и глубокая печаль во взгляде. Хотел бы я знать, кто занимался вашим воспитанием, и почему вас не устраивает простая судьба замужней дамы из высшего общества.

Я не сдержала горькую усмешку. Если бы я родилась в семье аристократов средней руки и имела слабый дар воздуха, то могла бы выйти замуж и завести семью. Но я была купленной дочерью графа Нирона Тонзи, и отец меня готовил не к счастливой семейной жизни, а к защите будущего правителя и к обязанностям его постельной игрушки. Вот такое воспитание я получила, и о нем лучше всего помалкивать.

– Уверяю вас, в моем прошлом нет ничего примечательного. Давайте лучше вернемся к обсуждению тренировок.

– Как пожелаете, адептка Турья. – Донован чуть склонил голову в знак согласия, но от меня не укрылся его острый взгляд. Он как будто добыл еще один кусочек из головоломки под названием Юфиния Турья и вставил его в нужное место. – Как я уже сказал, вы будете делать только то, что сами захотите, а взамен я предлагаю вам заниматься с другими адептами, у кого тоже есть проблемы с раскрытием и управлением даром.