Глаза постепенно привыкали к чернильной мгле, накрывшей варварский замок. Невесомые занавески трепыхались у окна, тихонько шелестя, что-то нашептывая на ухо. Им вторил полупрозрачный балдахин на моей кровати.

Села, опустив ноги. Ступни обдало холодом. Казалось, за ночь замок остыл, превратившись в чертоги Северного властелина.

Кутаясь в одеяло, я на ощупь направилась к окну, чтобы закрыть распахнутые настежь створки. На соседних кроватях посапывали девушки, натянув одеяла до самых макушек. Единственным ориентиром в кромешной тьме служил магический артефакт, поблескивающий на широком подоконнике, в нескольких метрах от меня. Казалось, кто-то поместил внутрь него все серебристые звезды, украденные с неба. Наверное, он стал единственным свидетелем того, как жестоко со мной обошлись соперницы прошлой ночью…

Обхватила руками озябшие плечи. Половицы тихо поскрипывали под моими босыми ногами, безжалостно обжигая холодом. Было бы неплохо разжечь камин…

Добравшись до окна, невольно коснулась магической сферы. Холодная, словно кусок льда. Туман внутри нее пришел в движение, нехотя принялся закручиваться в спираль. Одернула руку. Меня с детства учили с осторожностью относиться к магии, избегать ее, не подпускать близко. Нет в ней ничего хорошего, лишь дурное. В ней сила, за владение которой рано или поздно придется поплатиться. И князь не станет исключением. Понесет расплату за все грехи свои.

Опираясь о подоконник, выглянула в окно. Студеный воздух обжег лицо, запечатлев на щеках холодные поцелуи. Его касания — липкие и влажные — окончательно прогнали сон. Да и смогла бы я уснуть после того, что увидела?

Внизу, по садовым дорожкам, стелился туман. Словно змей искушенный он полз по земле, забираясь в самые укромные уголки. Будто все ему тут было знакомо. Словно разумное существо он огибал деревья и кустарники, клумбы и белые валуны, подбираясь все ближе к замку. Протягивал свои липкие щупальца, желая дотянуться до каменных стен.

Захлопнула створки окна, чувствуя, как сердце в груди начинает биться чаще. За все то время, что я жила в замке князя, тумана здесь не было. За воротами и высокими стенами он чувствовал себя вольготно, но ближе подступить не смел.

Добравшись до своей кровати, я нащупала в темноте туфельки. Терпеть холод больше было невмоготу. В гардеробной схватила первый попавшийся плащ-накидку с меховой оторочкой, и вышла из комнаты.

В коридорах замка царствовала тишина. Шаги мои эхом разносились по владениям князя Томаша, словно удары в тревожный колокол. Этот звук пробирал до мурашек, заставляя снова и снова вспоминать события минувших дней, перевернувших мою жизнь с ног на голову.

Тряхнула головой, прогоняя мысли жуткие. Смахнула с ресниц влагу соленую. Не помочь тут слезами. Сколько не лей — лучше не станет. Не воскреснут любимые, не вырастет из пепла замок родной. Сколько не взывай к небожителям, результат будет один. Безразличны они к беде моей. Не прониклись горем, что сердце девичье изо дня в день съедает.

Я осторожно ступала по лестнице, уходящей вниз. Деревянные ступени, устланные коврами, приглушали звук моих шагов. Словно тень, ведомая дурным предчувствием, я спускалась на нижние этажи замка. Что-то влекло меня, звало, тихо нашептывая на ухо родное имя, от которого по воле варвара я должна была отречься.

Не бывать этому! Княжна я, а не рабыня гада ползучего! Не Лебедь, а Сияна! Княжна Сияна Домбровская!

Сияна…

Голос тихий и приглушенный. Манящий из недр замка. Зовущий спуститься туда, где мне не место. Не в силах я ему противиться. Покорно пересекаю холл, толкаю низкую дубовую дверь слева от камина. Не заперта. За ней тьма клубится. Ласковая и нежная. Знаю, не обидит меня. Она к рукам моим льнет, пальцев осторожно касается, словно знакомясь.