С этими словами Мадди подошла к Хиллиарду и оставила короткий, безразличный поцелуй на его губах. После чего развернулась и вышла.

— Твою мать, — искренне произнесла мора Рохет.

— Одно хорошо — тут только мы, — кивнула Германика.

— И слуга, — хищно сощурилась дуэнья Мадди.

— Я прослежу, чтобы он молчал. А ты проводи Катарину.

Катти же с трудом сдерживала смех. Она многое могла представить, но до такого додуматься не смогла. И сейчас мэдчен ван Ретт с нетерпением ожидала момента, когда можно будет поболтать с подружкой.

— Это невообразимо, — вздыхала по дороге мора Рохет. — Конечно, это придворное поцелуйное поветрие тоже неправильно… Но вот так вот, взять и подарить мужчине поцелуй! Мало ее пороли. Мало.

— Зато его высочество Мадди не забудет, — утешила мору Рохет Катарина.

— Слабое утешение, — покачала головой дуэнья. — В этом Отборе все невесты на диво оригинальны.

— А мора Татен, чья она дуэнья?

— Исиры ванен Хальф. Глупая и чванливая женщина. Дуэнья, про мэдчен Исиру мне ничего не известно.

Мора Рохет проводила Катарину до самых дверей. И попросила:

— Убедите Мадди умерить пыл. Я понимаю, что у нее свои планы на жизнь, но не стоит дергать дорфа за усы. От яда этих лесных тварей противоядия нет.

— Я приложу все силы, — склонила голову мэдчен ван Ретт.

Выполнить обещание у нее не вышло — Мадди первым делом отправилась мыться. Так что Катарина устроилась на постели и решила немного почитать. А то скучно просто так сидеть и ждать.

Но жизнеописание благочестивой Элторны оказалось прекрасным снотворным. И Мадди, пришедшая к подруге, посмеялась и укрыла соню свободным концом покрывала. Затем, вздохнув, ослабила ей шнуровку на платье и вытащила шпильки из волос.

— Совсем себя не бережёт. Вот что бы ты без меня делала, эх.

Жизнеописание святой Элторны нашло прибежище на прикроватной тумбочке. И Мадди, довольная собой, ушла.

8. Глава 8

Жеребьевка. Как много в этом слове скрыто смыслов. Примерно так думала Катарина, пока Росица носилась вокруг нее и срочно укладывала волосы.

— Ох, как же вы так, мэдчен, уснули. Теперь вот неопрятненько, — вздыхала служанка. — А до завтрака вам нужно номер вытянуть. Как же так-то?

Катти с интересом заглянула в зеркало и пожала плечами, сама она не видела никакой «неопрятности». Разве что веки чуть припухли, так пусть думают, что она поплакала с утра. А что, благородная мэдчен вдали от родных и близких — почему бы и не всплакнуть?

Церемонию жеребьевки обставили весьма роскошно. Белатор Альтгар стоял в холле, в его руках была целая охапка белоснежных лилий. И едва лишь невесты-избранницы выстроились в линию, он сделал шаг вперед.

— Доброе утро, благородные мэдчен, — четко произнес белатор. — Многие из вас уже заметили, что наш Отбор не совпадает ни с каким другим. Но не стоит этого бояться — ни один Отбор не внесли в Хроники в том его виде, в котором он был.

Тут Альтгар видимо сам понял, что фраза вышла на редкость мутная, и поправился:

— В Хроники попадает исключительно отредактированная версия. Никому не нужны записи о драках и подлости, о глупости и лицемерии. Отбор — это сказка нашей страны. Келестин — единственное королевство, где эта традиция не изменяется уже больше тысячи лет. И сейчас вашу судьбу решит магия. Тот номер, что выпадет для вас, останется неизменным до самого окончания Отбора.

Он подходил к каждой из невест и дарил цветок.

— Больше похоже на раздачу милостыни, чем на жеребьевку, — хихикнула Мадди. — А что он говорит при вручении? Вроде все близко стоим, а не слышно.

— Так ведь белатор, а не кот чихнул, — вздохнула Катарина. — Наверное, полог тишины.