А еще все это нужно проделать тайно — родные могут так помочь, из лучших побуждений, что у ворот в пыли она окажется неодетой. Зная маму, Катти была уверена — мора ван Ретт потребует, чтобы дочь приняла ванну с расслабляющими маслами. И все в том же духе. Нет уж. Перед ними нянюшка отчитается.

Въехав во двор Катарина попросила эйта Фовера сменить обычное седло на дамское.

— И придумайте, пожалуйста, какую-нибудь ленту или иное украшение. Мне срочно нужно выезжать во дворец. А это лучше делать верхом — основная улица в это время запружена каретами. А ко дворцу другого каретного пути нет.

— Фарнвард не самый быстрый конь, — с сомнением произнес эйт Фовер.

— Зато он самый спокойный и не скинет меня в пыль. Иногда это важнее скорости. Если белатор Альтгар не солгал, то в полдень магия протащит меня до самых ворот дворца и там бросит в пыль.

— Через всю столицу? — ахнул конюх. — Все будет исполнено, мэдчен. В лучшем виде!

— Я в вас верю, эйт Фовер.

Спешившись, Катти устремилась к дому. От нервов девушка начала сильнее хромать. Нога ныла, настроение стремилось к нулю.

В холле Катарина поймала служанку и приказала немедленно найти эйту Талем и эйту Санни — ее няню и ее личную горничную.

— К тому времени, как я поднимусь в свои покои, они уже должны ждать меня там, — коротко выдохнула Катарина.

Служанка понятливо кивнула и скрылась. Подняться наверх Катарина не успела — в холл ворвалась взъерошенная мора Ровейн. Ошеломленная Катти на мгновение подумала, не гнали ли почтенную дуэнью собаки? Да через весь Луизет! Иного объяснения ее внешнему виду она придумать не смогла.

— Цветочек! Дурные вести! — Германика резко остановилась и шумно вздохнула.

— Я уже знаю, — кротко ответила Катти.

— Да? Обидно, я спешила. — Дуэнья коротко хохотнула и добавила: — Одно радует, новые правила — они для всех невест такие.

— Для всех? — поразилась Катти.

— Видать, к Отбору в кои-то веки подошли с умом, — уклончиво отозвалась мора Ровейн. Делиться соображениями с подопечной она пока не собиралась.

Поднимаясь по лестнице рядом с Катариной, дуэнья как-то странно держала руку. Будто ждала падения и заранее готовилась ее подстраховать.

Служанка не подвела. И в покоях Катти уже ждали и няня, и личная горничная.

— Нянюшка, расчеши мне волосы, — велела мэдчен ван Ретт. — Санни, достань мое голубое двухслойное платье. Нет, вначале мокрые полотенца — обтереть тело.

Зайдя за ширму, Катарина разделась, приняла полотенце — гадко холодное — и оттерла пот и пыль.

— Теперь свежее белье, — приказала она.

Надев белье, Катарина вышла из-за ширмы и села в кресло.

Нянюшка водила мягкой щеткой по густым волосам воспитанницы. И всякий раз как щетка проходила сквозь венец приглушенно охала.

— Дивная магия, дивная, — приговаривала старушка.

Мора Ровейн устроилась в углу, в кресле. Заложив ногу на ногу, она наблюдала за тем, как слаженно работают эйта Талем и Санни. Как быстро и ловко отглаживаются только видимые части зависевшегося платья.

Да и сам выбор мэдчен ван Ретт стоил похвалы — темно-фиолетовое нижнее платье, поверх плотный голубой лен с цветочной вышивкой. Плечи закрыты, но небольшой, непривычной формы вырез позволяет увидеть ложбинку груди. Ничего лишнего, ничего пошлого.

— Может, причесочку соорудим? Хоть какую-нибудь? — жалобно спросила нянюшка.

— Не успеем, — покачала головой Катарина и бросила взгляд на изящные часики.

— Я брошу чары, — спокойно сказала Германика. — Чтобы ветер не спутал распущенные волосы.

— Это разрешено? — нахмурилась мэдчен ван Ретт. — Я читала, что невесты-избранницы не имеют права пользоваться магией для улучшения своей внешности.