— Ты странная, Гайда.

Странный ответ на вопрос. В любой другой момент я бы поспорила, кто и что здесь более странное, а в этот — лишь улыбнулась. Не знаю, что прочёл на моём лице Адлан, но он наконец отмёрз и сделал несколько шагов, приближаясь. Показал на рядом стоящее кресло.

— Не возражаешь?

— Это ваш дом. И ваша спальня.

Он кивнул, а затем мягко опустился в кресло, гармонично и практически полностью заняв его собой. Сразу стало очевидно, что эта мебель изготавливалась специально под размеры хозяина, преследуя исключительно его интересы. Адлан откинулся на спинку, положив руки на подлокотники, закинул ногу на ногу. Расслабленная, чем-то ленивая поза и спокойный непроницаемый взгляд расставили всё по местам — кто тут на птичьих правах, а кто правит бал. Покладистость и мягкость мужчины всего лишь дань вежливости, его воспитанию до тех пор, пока ему самому это интересно и выгодно.

— Давай начистоту, Гайда, — произнёс Адлан, не сводя с меня по-сумасшедшему красивых глаз. — Ты оказалась не в том месте, где может только оказаться молодая и красивая девушка.

Ого! Комплимент я отметила про себя, постаралась скрыть тень улыбки. Думать нужно не о приятных словах, а о том, какой смысл хочет передать мне этот человек. Человек ли? От этой мысли в груди почему-то тревожно заныло.

— Я поймал тебя на месте преступления и согласно нашим законам должен принять определённые меры. Неприятные. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я?

Негромкий чарующий голос можно было бы сравнить с добродушным мурлыканием, дружелюбным, если бы не слова и строгий взгляд, от которых по спине тут же протянулся ледяной холодок. Стало вдруг дискомфортно, захотелось срочно вернуться домой, спрятаться под бочок к любимой мамочке или забраться с головой под одеяло.

— Но меня смутило твоё поведение. Хм... — о чём-то задумался Адлан. — Реакция.

— Я не могу это контролировать.

— Я это понимаю, — кивнул он, но отчего-то показалось, что мы имеем ввиду совершенно разные вещи. — Так вот. Чтобы принять решение, мы должны поговорить. И от степени твоей открытости будет зависеть многое. Если не всё.

У Адлана ровное, мерное биение сердца, такое же, как и дыхание. Взгляд серьёзный, сканером проникающий в душу, куда-то глубоко, где место есть только самым сокровенным мыслям и чувствам.

— Ты согласна?

Кивнула. Как можно не согласиться? Я здесь совершенно одна, понятия не имею, что делать, куда идти, чем заниматься. Мне крайне важно заручиться поддержкой, попытаться всё разузнать, тем более, выбора нет. Если скажу, что потеряла память, кто знает, какими способностями обладают шаманы? Ложь — не лучший способ налаживать отношения, нет смысла казаться лучше. Правда рано или поздно проявится, ни к чему хорошему не приведёт.

— Хорошо, — чуть смягчились холодные белые искорки в зелёных глазах. — Кто твои родители, Гайда? Где ты живёшь? Что делала до того момента, как оказалась в пещере возле сердца Фарраха?

— Мои родители простые люди. Отец — инженер, мама работает в ателье по пошиву одежды администратором. Принимает клиентов. Я живу в Москве, в общежитии с девчонками. Студентка. Учусь на дизайнера. А до пещеры...

Сердце вновь участило ритм, нахлынула паника, и я заметила, как плавно сдвинулись мужские брови к переносице, а он сам помрачнел и напрягся, словно почувствовал мои эмоции.

— Была в доме у дяди. Он живёт в городке. Мы договорились с сестрой, что я должна из сейфа украсть некоторую сумму. Деньги мы собирались вернуть. Я собиралась. Это был спор. Игра. Важным условием было не попасться охране. А... — вдруг отчётливо поняла, что забыла имя сестры, тут же бросило в жар.