Рассвет уже начал пробуждаться на небе светлой полосой, прогоняя ночь. Как я и предполагала, буря утихла. И как напоминание о ней во дворе остались только высокие снежные заносы у домов скрепленные морозом до пронзительного хруста.

Оглядевшись по сторонам, поняла, что стоит спешить. Уже скоро поселение начнет пробуждаться ото сна. Потянутся к колодцу бабы с ведрами, проснется громкий петух и, взлетев на плетень, прокричит всему миру о наступлении нового дня. И все же, уходить было не так легко, как мне казалось накануне. Я не смогла удержаться, чтобы не обвести двор взглядом, вспоминая, как жила здесь столько лет. Вся моя жизнь протекла здесь, и вот теперь я спешу уйти в неизвестность. Как же не страшиться? И все же я решилась. Набрав полные легкие морозного воздуха, нацепила лыжи, оставленные накануне подле сарая под навесом, где стояло сено, покатила к дому деда. Уже за калиткой не удержалась, оглянулась. В какой-то миг даже показалось, что Молчан вышел из дому и глядит мне вслед. Что скоро раздастся его грозный крик и следом ринется погоня. Но за плечом никого не оказалось. Дом стоял, погруженный в сны и лишь тонкий дымок над кухней напоминал о том, что скоро проснется тетка и поспешит готовить завтрак.

Дед Радим уже ждал меня на пороге своего дома. Приблизившись к нему, неловко улыбнулась, ощущая скорое и неизбежное расставание. Дед посмотрел на меня печальными глазами и я, наверное, впервые за последнее время заметила, как он постарел. Не говоря ни слова, мы обнялись. Его знатная густая борода и усы пощекотали мою щеку, как прежде в детстве, таком далеком теперь. Я зажмурилась и улыбнулась, потом просто поцеловала Радима на прощание и, оттолкнувшись от него, заскользила по снегу прочь из деревни, понимая, что стоит поспешить.

Я бежала той самой дорогой, по которой всего день назад мы возвращались домой. Дорогу теперь было не узнать и почти не различить под слоем свежевыпавшего снега. Когда я удалилась достаточно далеко от дома, то увидела приближающуюся из леса тень. Космач выскочил прямо передо мной, весело подвывая и мотая толстым хвостом-метлой из стороны в сторону. Я нагнулась, чтобы потрепать волка по мощной шее. Мой Космач ростом достигал мне почти до талии.

- Ну, идем, что ли? – произнесла я, радуясь, что волк сам меня почуял и пришел. И звать не понадобилось. Я оттолкнулась палками и полетела вперед. Космач – следом за мной.

Довольно долго мы бежали по относительно ровной дороге. Время от времени зверь обгонял меня, иногда просто бежал следом, а порой исчезал в лесу, но вскоре появлялся вновь с радостным лаем. По спине колотила набитая вещами котомка. Но я бежала легко, привычно. Снег искрился на поднявшемся солнце, слепил глаза, а на душе моей было легко и радостно, словно все то, что я сделала, было истинно правильным. Даже ветер не казался таким ледяным, как прежде, и я поняла, что пьянило мой разум. Ощущение свободы! Возможно, оно было ложным, но оно было, и я летела вперед, ощущая, как на моих губах застыла сама радость. Мне казалось, что там, за поворотом меня ожидает что-то удивительное, невиданное прежде.

*********

Города мы достигли до наступления сумерек. Небольшой, с деревянными домами, рынком, он разросся у берега реки, где у каменной пристани качались на плаву корабли. Я сбросила лыжи и, подхватив их, вошла в высокие ворота, мимо стражников, которые обратили на меня еще меньше внимания, чем я ни них. Возможно, только мой волк немного их заинтересовал, но стражники промолчали, и мы беспрепятственно прошли в город.