- Мне кажется или Вы, графиня, совершенно меня не слушаете?

«И лицо – то такое состроил, что я и впрямь себя почувствовала нашкодившим котенком, вот же...»

- Я Вас, граф, – выделила голосом это его пафосное «Вас», которое еще недавно было ласково-фамильярным «ты», - очень внимательно слушаю!

А потом не сдержалась и виновато улыбнулась, коря себя всеми правдами и неправдами за эту дурацкую выходку:

- Нооо… не могли бы повторить сказанное еще раз! Я думаю, мне стоит начать делать некоторые записи, чтобы во всем разобраться!

Сказав это, я с умным видом вырвала из его рук белый лист, взяла в руки карандаш и приготовилась слушать.

«Шутки в сторону, Ри! Ты не должна ни о чем думать, кроме дела!!!» - мысленно дала себе подзатыльник и с усердием взялась за работу.

Странно, но за прошедшие два часа Крайнов ни разу не проявил своего привычного высокомерия и был достаточно учтив и терпелив.

Я же, не стесняясь, сыпала вопросами и делала записи, временами просила повторить и слушала-слушала, иногда замечая, что голос его снова действует на меня гипнотически, явно усыпляя мою бдительность.

- Я думаю, стоит вызвать одного из этих старост прямо сюда и показать ему, какова новая хозяйка и насколько она строга! Я бы мог поприсутствовать, если пожелаете: нужно только договориться о дне и времени, когда я обязан буду вас навестить.

«Обязан буду навестить!» - мысленно повторила я про себя.

Звучало это очень эффектно и даже трогательно: столько осторожности в словах и заботы о моем дальнейшем благополучии… это немного подкупало, хотя я, конечно, понимала, что все это хорошо продуманная и отточенная тактика поведения, имеющая вполне конкретную цель – сломить противника.

Я сдаваться категорически не хотела и при этом была настроена воспользоваться полученной возможностью, потому как некоторую пользу из этого общения я, определенно, могла извлечь.

- Что ж, я переговорю со своим помощником и выясню, какого старосту будет проще всего пригласить для беседы в ближайшее же время! – обнадежила я графа.

- Прекрасно! Не смею вас больше тревожить: вам явно следует отдохнуть, графиня! – заботливо и наставительно произнес Крайнов, поднявшись со своего места и собираясь откланяться.

Он поцеловал мою руку и осторожно, но обезоруживающе улыбнулся мне, а потом, простившись, оставил меня одну. «Интересно, насколько опасной может оказаться для моего девичьего сердца эта «игра»?».

21. Часть 2. Глава 4

ГЛАВА 4

Это продолжалось уже целую неделю: граф перевоплотился в пай-мальчика, заботливого и обеспокоенного судьбой одинокой вдовы, преданного ДРУГА, спешащего мне на помощь. Он все еще не заговаривал о наших прошлых конфликтах, словно ничего такого между нами не было, и он не оскорблял меня и не выставлял алчной интриганкой, словно это и не он вовсе смотрел на меня, как на жалкую и невзрачную букашку…

А меня это несколько задевало, потому что мне хотелось видеть искренность в его глазах, хотелось слышать раскаяние в голосе, хотелось почувствовать его любовь. Так глупо, так наивно, но я ведь влюбилась в него с первого взгляда: никто не спросил моего мнения на этот счет – это просто случилось и все, и теперь мое сердце всегда бьется чаще и сильнее в его присутствии.

Я продолжала сохранять при нем некоторую отстраненность и официальность в общении, тоже принимая участие в этом спектакле под название «Давай забудем все, что было раньше, и начнем сначала!».

Это было так соблазнительно – мечтать о чем-то запретном, дерзком, по-настоящему опасном!

За эти дни мы вместе успели сделать многое: например, разобрать гору бумаг, навести шороху среди старост моей округи. Одного из них я приняла прямо у себя в доме, и я впервые была так резка и даже груба с крестьянином, но чувствовала, что поступаю справедливо и что это не делает меня подобной отцу или покойному графу, ведь строгость и жестокость не одно и тоже!