– Не знаю, как много ты слышала, что тебе рассказали или что пообещали, – Ирвин замолчал, пытаясь подобрать верные слова, – не знаю, почему ты согласилась на эту авантюру.

– Меня никто не спрашивал, – призналась Давина. – Я почти ничего не знаю о вас. Поверьте, никогда не посмела бы… не стала навязываться. Думаю, мне лучше будет уехать.

– Боюсь, нам не оставили выбора, но я хочу быть честным с тобой. Ты готова выйти замуж, зная, что через год овдовеешь?

Мир пошатнулся и никак не мог восстановить равновесие. Молодой, полный сил мужчина не может умереть без причины. Дурные предчувствия, которые не оставляли ее всю дорогу, вновь зашевелились в душе. Сердце сжалось от боли: только не он.

– Ты не можешь этого знать, – прошептала Давина. – Никто не знает, сколько ему отмерено, что его ждет.

– Если бы, – ответил Ирвин. В глазах не страх, не обреченность – принятие неизбежного. – Я проклят еще до рождения, и этого не изменить.

13. Глава 11

– Проклят, – повторила вслед за ним Давина. – Но как? Кем? Почему?

Ирвин впервые за утро улыбнулся. Он ожидал, что невеста не поверит или испугается, потребует разорвать договор – все, что угодно, кроме этого вопроса.

– Не важно, но, если хочешь, я как-нибудь поведаю тебе эту нелицеприятную историю. Если ты не сбежишь раньше.

– Не сбегу, – ответила Давина. – Я согласна.

Она не отвела взгляд, не пытаясь ничего скрыть. Открытая книга, но сколько еще тайн она берегла? Сколько секретов скрывала?

– Что? – не поверил услышанному лорд Маккаллум.

– Вы правы: нам не оставили выбора, но как жить, мы можем решить сами.

– Ты снова перешла на “вы”. Разве к будущему мужу так обращаются?

Ирвин пытался шутить. В душе же бушевала буря. Сотня вопросов не давала ему покоя.

Почему Давина приняла его предложение? Что двигало ею? Страх перед общественным осуждением он мог бы понять, как и желание устроить собственное будущее. Ему осталось немного, у нее впереди целая жизнь. Но отчего-то казалось, что все не так просто. Книга закрылась на самом интересном месте.

– Почему? – повторил вопрос вслух.

Она поняла. Пожала плечами, ответила без тени улыбки, не пытаясь понравиться:

– Не спрашивайте меня, пожалуйста. Хотя бы не сейчас. Я и сама не знаю, но мне кажется, что так будет правильно…

– Правильно?

– Правильно для меня. Я чувствую, что должна… Нет, это не то слово, – замялась леди Керр. – Я хочу…

Она покраснела и отвернулась.

Как хороша она была в эту минуту. Какой решимостью светились ее карие с зеленью глаза. Ирвину захотелось обнять ее, пообещать, что она непременно будет счастлива, и одновременно оттолкнуть. Он не имел права на нее. Понравившийся цветок легко сорвать, только без корней он быстро увянет, потеряет всю свою прелесть. Так и человек. Краткие мгновения удовольствия не стоят того, чтобы лишать девушку будущего.

Решение, которому противилась вся сущность Ирвина, появилось внезапно и казалось единственно верным.

– Что ж, тогда женимся, – произнес он нарочито бодро. – Свадебной рубашки от тебя не жду, но платье подарю. Надо же соблюсти традиции. Идем, дядя с леди Пейсли, должно быть, уже извелись.

Давина несмело улыбнулась. На щеках появились едва заметные ямочки, придав ей какое-то особенное очарование.

Глядя на нее, Ирвин чувствовал, что пожалеет о своем решении, быть может, не раз, но отступить не мог.

– Идем, – снова повторил он и первым вышел из комнаты.

Родственники обнаружились в большом зале. Не стоило сомневаться в том, что они не собирались уходить, пока не узнали, чем закончился их с Давиной разговор. Оба вздохнули с облегчением, когда услышали желанный ответ, хотя другого и не могло быть. Нужно быть последним подлецом, чтобы отослать обратно девушку, проехавшую половину страны ради… моря. Слукавила, но он простил ей эту маленькую ложь. Море стоило того, чтобы проделать столь долгий путь.