– Ввы?...

Очевидная растерянность инопланетника одновременно позабавила и придала сил. Я картинно приподняла брови, вроде бы удивляясь такой странной реакции. Стоявшая рядом Юлия жадно наблюдала за происходящим.

 – Доброе утро, сит тиНьер Авейро! – Я тщательно следила за своим голосом.

К моему разочарованию, арголец быстро справился в растерянностью:

 – И вам солнечного дня, сита?..

 – Анна Клевцова.

 – Сита Анна. Очень красивое имя. Такое мягкое, пушистое, уютное. И в то же время – острое, как коготь враха. Мне будет интересно узнать вас поближе. Надеюсь, вы не откажете мне в личной встрече.

С этими словами арголец взял меня за кисть и прикоснулся губами к краю рукава. Все верно, ему же нельзя прикасаться к моей коже. А вот о том, что он уже прикоснулся, благородный сит, похоже, и не знает.

Арголец отпустил мою руку и отошел к другой девушке раньше, чем я смогла решить: принять или нет приглашение. Пока я судорожно соображала, разрываясь между долгом и любопытством, Кассиан склонился уже над рукой подружки Наташи Мазур. Я несколько ехидно отметила про себя, что там инопланетник отделался дежурной любезностью.

Обойдя всех, без исключения, арголец вернулся к Бестужеву. И уже там, от порога, еще раз поклонился нам всем. Только теперь рука была прижата к груди раскрытой ладонью, а не ребром кулака. Попрощавшись, мужчины скрылись за дверью. А невесты слегка оживились. По помещению запорхали шепотки. Многие косились в мою сторону. И я хорошо понимала, что сейчас будет.

Поняла это и полячка. Юлия слегка толкнула меня в бок:

 – Аня, ты доела?

Я молча кивнула. На тарелке еще оставалась большая половина омлета. Но аппетит пропал окончательно. Ладно. Если будет совсем туго, и кофе больше не будет помогать, проглочу пилюлю.

Мы избавились от грязной посуды и поспешили на выход. Подальше от озабоченных невест, стремительно превращающихся в стаю стервятниц. И это они еще не знают, с каким благородным ситом их столкнула судьба. Впрочем, не все девушки позавидовали вниманию, которое мне уделил арголец. Выходя из столовой, я поймала и немало сочувствующих или удивленных взглядов. И если второе мне было понятно. Все же среди девушек красотой я не выделялась. И им, должно быть не понятно, почему именно меня заметили, выделили. То сочувствие во взглядах меня ставило в тупик. Что не так? Чего я не понимаю?

Сбежать от девиц мы с Юлией не успели. Валери Леруа со свитой нагнали нас в нескольких метрах от дверей в столовую. И тут же прижали к стенке, окружили. Симпатичная мордашка Валери исказилась в злобной гримасе:

 – Тыыы! – Рука француженки толкнула меня в плечо, впечатывая в стену. Твердые и звонкие звуки в ее исполнении звучали змеиным шипением. – Не смей вертеть хвостом перед аргольцами! Они мои!

От абсурдности предъявляемых претензий я даже рукоприкладству не возмутилась. Только глупо хлопала глазами. Она соображает, что говорит? Может, сама не поняла, что ляпнула? Я отлепилась от стенки и сложила руки на груди:

 – Валери, тебя в детстве не учили делиться? Что ты одна будешь делать со всеми аргольскими мужчинами? Ты задумывалась?

Валери с шипения перешла на визг:

 – Не твое дело! Я сама решу! Выберу себе лучшего! Самого богатого, самого молодого, самого красивого! И чтобы меня на руках носил! Да я вообще выйду замуж только за правителя!

Я хмыкнула про себя: за правителя, девочка, ты точно не выйдешь. По той простой причине, что ты в его сторону даже не глянешь. Если я, конечно, не ошиблась с прогнозами. София хмуро одернула компаньонку: