— Нет, — резко ответил он. — Не равняй меня с ней. И Алена еще не стала моей женой… Саша, я очень устал. Мне долго ждать? А то я могу и передумать. И пойти первым. Истрачу всю горячую воду, например. Или хочешь принять душ вместе?

В ванную я юркнула в тот же миг. Прижалась спиной к двери и услышала тяжелый вздох по ту сторону:

— То-то же.

_______

Коллаж к событиям главы от Масяни

17. Глава 16. Одинцов

Лежу поверх одеяла в кровати, в которой меня быть не должно. Одетый. Хотя больше всего на свете хочу сорвать с себя помятую за долгий день и два перелета одежду, но раздеваться не буду.

И даже до сих пор никого не убил, хотя очень хотелось.

Интересно, я бы считался вдовцом, если на момент убийства мы еще не расписаны?

Не представляю, зачем Алена влезла. Просто взяла и вычеркнула Сашу из списка участников, запудрив мозги неопытной регистраторше за стойкой. Не понимаю, чего она этим добивается и как завтра донести до нее простую мысль: как сильно ей повезло, что она вообще пережила эту ночь. Может быть, пойму завтра.

Сначала мне вынесли мозг таможенники. А после она.

Я просто не мог подняться в совместный номер и остаться с ней один на один. Не мог ручаться за то, что останусь адекватным после двухчасовых разбирательств в аэропорту. Самым простым решением было оплатить за собственные деньги отдельный номер, забрать туда Сашу и как можно быстрее уснуть.

Только так я могу успокоиться и разобраться с очередной выходкой Алены уже на свежую голову.

Спать осталось совсем недолго, а сна не было ни в одном глазу. Всю дорогу в отель я мечтал о сне, а теперь в моей крови закипает адреналин.

Тишина в ванне распаляет только сильнее, и я стискиваю зубы. Как будто треск зубной эмали отрезвит и остановит от того, чтобы не представлять, как она раздевается, стягивает с себя трусики и встает под горячий душ, откидывая мокрые волосы назад.

Вместо этого всеми силами следую главному правилу экспедиций, которое сам же и выдумал несколько лет назад. Хотел заставить разхлябанных студентов, которым плевать на режим, хотя бы спать по ночам. Не думал тогда, что Зина продолжит передавать «мудрость» из одной экспедиции в другую. Но сейчас я и правда должен поспать, иначе проблем станет только больше.

Вода в душе стихает. Помоги мне боже.

Я так и не успел заснуть, а она уже закончила. Поворачиваюсь спиной к ее половине, лицом к окну. Буквально балансирую на самом краю достаточно широкой кровати. Выпирающий далеко вперед штырь все равно не даст мне свалиться.

Пусть думает, что сплю.

— Можно включить свет в комнате?

Да чтоб тебя, Саша!

— Зачем? — спрашиваю, не оборачиваясь.

— Тут, кажется, паук.

— Залезь под москитную сетку и все. Паук не доберется.

Не вижу ее, но очень хорошо представляю, как Саша с опаской осматривается, передергивая тонкими плечами от отвращения.

— Ладно, — выдыхает.

Да, рыцарь из меня сейчас не выйдет. С шашкой наголо, если все-таки встану, я буду бегать не за пауком. А за ней. Шуршит креплениями москитной сетки со своей стороны.

В нос ударяет свежий запах персиков. Глаза-то я, допустим, закрыл. Но мне теперь что, еще и не дышать? Возится, сотрясая кровать. Ну как так? Вроде весу в ней совсем нет, а трясется все, как под слоном. Сплю как на водяном матрасе.

— Не могу, — наконец-то сдается. — Не понимаю, как эту сетку закрепить. А так оставить нельзя?

— Оставляй. Только потом или в Москву с малярией обратно поедешь, или с пауком всю ночь спать будешь.

Слышу, как сопит носом. Нет, девочка. Я не обернусь. Ни хрена. И не коснусь тебя. Я вообще практически сплю. Упрямица снова тянется к креплениям, дергает сетку. Конструкция над головой трясется, шатается. Того и гляди просто рухнет к чертям.