Кехард кивнул.

 – Простые смертные очень примитивны, – продолжил Гитриз-старший. – Ярмарочные фокусы производят на них больше впечатления, чем истинная магия. Значит, нужно дать им то, чего они больше всего боятся и что уважают. Кехард, расскажи, как ты провернул то дело с судьёй?

 – Да просто напугал до полусмерти, – засмеялся Кехард. – И он подписал всё, что я ему надиктовал.

 – Клан Гитриз существует в десять раз дольше, чем этот городишко! – Гитриз-старший поднял нож в подтверждение значимости своих слов. – А знаете, почему нам удалось продержаться столько среди смертных? Превосходный источник магической силы находится прямо под домом. Мой предок отлично выбрал место. Смертные проживают свои коротенькие жизни на дне, их годы летят мимо, а мы смотрим свысока на эту мышиную возню, заслуженно пожиная плоды! За нас! – Он снова поднял бокал.

Опять мне удалось сделать вид, что пью, не привлекая внимания.

А вот Арсад налёг на вино со всем жаром. У него покраснело лицо, хотя на мгновение я подумала, что это вовсе не от вина, а от стыда за отца.

Гитриз-старший продолжал назидательно вещать о новой роли магов в мире. Насколько я поняла из его монолога, клан Гитриз всегда владел стихией воздуха на стыке с ментальной магией. Благодаря этому они смогли занять высокое положение среди населявших Фланд простых смертных. Семью боялись и уважали.

Судьбой детей Гитриз-старший распоряжался согласно своим планам и принципам. Всех четырёх дочерей он выдал замуж за смертных из влиятельных богатых семей королевства. Старший сын вырос под стать отцу – сильный маг воздуха с навыком ментального проникновения.

И только Арсад показал склонность к травам. Теперь само существование Арсада вызывало у отца чувство, похожее на изжогу, если судить по выражению его лица, когда он обращался к младшему сыну.

 – Не вздумай просить у меня денег на свадьбу, – вдруг без всякой связи с предыдущим сказал отец. – Кехард женится в августе, и так полно расходов. Обвенчаетесь по-тихому, шум ни к чему.

 – Конечно, зачем клану Гиртиз позорный травник?! – Арсад с неожиданным сарказмом поднял голову, встретившись взглядом с отцом. – Порченое семя не даёт добрых ростков? Так говорят?

Мне показалось, что я услышала скрежетание стальных лезвий, так схлестнулись их взгляды.

 – Следи за языком, – резко ответил отец.

 – Да горите вы все со своим домом! – Арсад вскочил, оттолкнув стул так, что тот опрокинулся. – Тиенна, идём. Я больше ни минуты здесь не пробуду.

Никто ни жестом, ни словом не попытался нас остановить. Арсад выбежал прочь, как был, а я чуть задержалась, забирая наши плащи у слуг.

Вскочив в седло, Арсад так резко дёрнул меня к себе, что заныли рёбра. Пустив коня рысью, мы покинули Фланд.

Всю дорогу до замка Арсад молчал. Когда впереди показались башни Берфена, он остановил коня и спрыгнул:

 – Сама доедешь? Мне нужно пройтись.

 – Я не оставлю тебя одного в таком настроении.

 – Каком?! – Арсад раздражённо посмотрел на меня. – Можно подумать, я сегодня что-то новое услышал! Отец всегда мной недоволен. У него есть отличный наследник, а я так, неудачник, тот самый урод, без которого ни одна семья не обходится. И всю жизнь он тычет меня носом в то, как я его разочаровал…

 – Но ты же не виноват!

 – Пойду, посижу на озере, – он повернулся ко мне спиной.

Я спрыгнула на землю:

 – Я с тобой.

 – Ладно, – взяв коня под уздцы, он повёл его по тропе на берег.

Держа Арсада за другую руку, я почти физически ощущала его боль. Вечная атмосфера недовольства, ядовитые замечания отца и полная покорность матери всему происходящему. Моя мама уж точно не промолчала бы!