Третью жену Ристару нашла мать, отца к тому времени уже не было в живых. Сам лаэрд в те годы был настолько занят военными походами, что просто желал иметь в замке хозяйку и получить женщину, которая, наконец, родит ему законного сына, ну и получить союзника для военных походов было бы неплохо. Лаэра Милания соответствовала всем требованиям: хозяйственная, широкобёдрая, с отцом, который направлял в распоряжение Ристара целое войско по первому требованию. Третья супруга Ристара, родила ему четвёртую дочь и была беременна вторым ребёнком, когда в замке случилась эпидемия, которая унесла жизни многих, в том числе и жены лаэрда вместе с не рождённым ребёнком. С её смертью Ристар потерял не только возможного сына, но и военную поддержку тестя, поэтому он по-настоящему горевал о смерти Милании.

Свою будущую, четвёртую по счёту, жену он выбирал сам. А вернее, самостоятельно определялся, какие вопросы будет решать с помощью нового брачного союза. В этот раз он, прежде всего, должен будет послужить миру и обеспечить его законным наследником.

8. Глава 8.

Жизнь в замке кипела. Все были чем-то заняты, а я чувствовала себя, как говаривала моя бабушка о подобном: «не пришей кобыле хвост», то есть, лишней, посторонней, не к месту. Ни гаспады Роны, ни старшей из швейной мастерской, к которым я решилась бы обратиться с вопросами: куда мне идти и что делать дальше, в общем зале не было. Хлопочущие вокруг слуги, занятые своими делами воины – все эти люди вокруг были не просто не знакомы мне, а глубоко чужды. Почему-то они казались неопрятными, вонючими, недалёкими, а главное, враждебными.

Потоптавшись некоторое время у полыхающего жаром камина, нерешительно направилась искать швейную мастерскую, тем более, что начало пути мне было известно – нужно было пройти через кухню. Не то, чтобы я горела желанием шить, но там, хотя бы девочки немного знакомы. В общем, какой-никакой коллектив.

Через минуту я оказалась в жарком, пропитанном ароматом запекающегося в печах мяса и пирогов, помещении. У одной из глухих стен, в нишах, чем-то похожих на камины, над открытым огнём на огромных крючьях висели большие закопчённые котлы с булькающим варевом. Под окнами, которые здесь были значительно больше, чем в нашей с девочками спальне, располагались длинные и с виду очень крепкие разделочные столы. Возле них сейчас работали огромными острыми ножами не меньше десятка помощников повара.

К моему глубокому сожалению, стащить и сунуть в рот что-нибудь вкусненькое или, хотя бы, съедобное сейчас не представлялось возможным. Неожиданно, с противоположного конца прохода, по которому, не спеша, брела я, в кухню вошла гаспада Рона. Я, не то, чтобы заметила, скорее, почувствовала, как напряглись и подтянулись все работающие на кухне при её появлении. У меня так подчинённые прижимали ушки и делали безумно занятой вид, стоило им заметить меня или другое начальство.

Окинув ястребиным взором кухню, суровая женщина, естественно, сразу заметила меня и споро двинулась навстречу. А я, наоборот, невольно замедлила шаг, решая: «Может лучше развернуться и сбежать, пока не поздно? Что-то мне выражение лица этой гаспады не очень нравится». Однако, по здравом размышлении, пришлось отказаться от этой идеи. Куда тут сбежишь? В замке эта Рона явно какая-то большая начальница. Значит, если оставаться жить здесь, нужно договариваться с ней. Перспектива копать землянку, и устраиваться жить в лесу, как-то не привлекает. Искать тот замок, откуда сбежала прежняя хозяйка тела, страшно. Ведь кто-то стукнул девочку по голове. И потом, отец угрожал бедняжке замужеством с каким-то страшным стариком, а мать - поркой. Нет, уж… торопиться не будем. Нужно как-нибудь здесь пока пристроиться. А там, видно будет.