Мышцы напряглись, меня затрясло. Давай, это несложно – всего одно движение, и он узнает, он увидит, на что ты способна. Но я ничего не сделала. Глядя в суровое лицо отца, я осознавала, на что способен он. За себя мне было не страшно, но иногда гнев государя отражался на его подчиненных, а за них я опасалась.

И сдерживаемая сила вылилась слабостью. Я почувствовала капельки слез, собирающиеся у кончиков глаз. Один взгляд на брата, вытянувшегося по стойке смирно, заставил их высохнуть. Ты воин, Ванесса. Не позволяй трудностям расклеить тебя. А теперь на тебя возлагают еще одну роль.

Я гордо выпрямилась перед королем, но могла видеть в нем только своего отца.

- Это несправедливо, - проговорила я, глотая слезы. Отца не смутили мои слова.

- Не жди от жизни справедливости, дочка, - сказал отец.

- Но почему ты разрешаешь ему выбирать свою судьбу, а мне – нет? – воскликнула я.

Отец взглянул на меня как-то тоскливо.

- Тебе еще так многому надо научиться… - проговорил он с неким сожалением. – Мы беседовали с Оливием наедине, он привел разумные доводы в пользу своего решения. К тому же относительно трона ты находишься в более выигрышном отношении.

- Я? Да трон никогда не передавался по женской линии, - я старалась вложить в голос как можно больше презрения, чтоб было очевидно, как я к этому отношусь.

Я услышала расстроенный вздох Оливия, что вызвало новую волну негодования – сам создал такую ситуацию, так нечего там хмыкать теперь!

- Недавно мы принимали делегацию короля Генриха, - сообщил отец. – У него есть сын Эдвард, который немногим старше тебя, он вот-вот должен вступить на престол…

- И что? – дернув плечом, я взглянула на отца исподлобья. Его лицо накрыла тень, он приоткрыл рот, будто хотел что-то сказать, а потом закрыл, словно в сомнении. Я почувствовала, как в животе что-то неприятно переворачивается. Отец сомневается… Это не к добру.

- Если мы объединим Пафлеитон и Освар, то создадим великое королевство, - негромко сказал он. – У нас будет крепкая непобедимая армия, а это очень важно.

Сердце гулко застучало в груди. Кажется, мне не понравится то, что он собирается сказать.

- Ванесса, - сказал отец, серьезно глядя на меня, - тебе нужно выйти замуж за Эдварда.

Те эмоции, что я испытала потом, даже вспоминать не хочется. Эта новость настолько меня огорошила, что я даже сначала не поверила в нее. Кажется, я громко рассмеялась, а потом стала что-то выкрикивать, не помню точно. Но вот то, что я набросилась с кулаками на Оливия, это помню хорошо. Правда, хорошенечко отмутузить его у меня не получилось – тут как тут были королевские гвардейцы. Конечно, он бы и без них со мной справился одной левой, но в тот момент это меня мало волновало.

- Несправедливо! – мой крик разносился по коридорам дворца, отражаясь от стен.

Своими криками я так и не смогла ничего добиться – приговор был вынесен и обсуждению не подлежал. Все, что мне оставалось делать – это вставлять палки в колеса тем, кто пытался обучать меня тому, как быть королевой, как правильно вести себя при будущем муже. Учителя сменялись часто. Отец злился, но ничего не говорил – видимо, опасался очередной истерики или боялся, что принц Эдвард не захочет брать в жены сумасшедшую.

А ведь я не сумасшедшая, я просто не создана для трона. А даже если сумасшедшая… Тогда тем более не создана!

Услышав чириканье птицы, я подняла голову. Среди листьев на дереве, ветки которого нависли над беседкой, сидела ярко-желтая птичка и беззаботно пела свою песенку.

- Эх, птичка, мне никогда не стать такой, как ты… - тоскливо пробормотала я. – Даже если я буду петь свою песню, меня никто не услышит…