- Сердце есть, вот только сострадание отсутствует. Даже сейчас, когда я потерял брата, свою кровь и плоть, я не имею право на скорбь. Только на месть. А теперь собирайся.

6. 5

5

Но я не сдвинулась с места. Куда он собрался везти меня? Я уже с подозрением относилась ко всему.

- Куда? – я смотрела, как Асад кому-то набирал сообщение, - Я никуда не хочу.

Мужчина взглянул на меня, а потом немного насмешливо произнес:

- И домой не хочешь?

- Домой… - растеряно прошептала я, - но у меня ни документов, ничего нет. Больше нет. У меня даже одежды нет.

- Одежда будет, - ответил Асад, - тебе привезут и телефон. С документами уж сама разберешься у себя на Родине.

Мне казалось, что это сон. Не может все так просто закончиться. Ну, не может! После ночи ужаса, это предложение просто кажется обманом.

- Не веришь мне? – понял Асад. Он отложил телефон и направился ко мне. Я тут же отшатнулась. Я не хотела, чтобы он приближался ко мне. – Это ты зря. Я, считай, в долгу у тебя.

Странный мужчина. Совсем непонятный, а от того и сложный. Я таких никогда не встречала. Никак не могла мысли понять его. Что задумал? И все же меня смущала его реакция на мой рассказ. Но все же очень больно мне сделал. Чужой человек, а все равно больно.

- В долгу? – горько усмехнулась я, - Когда оставили на растерзание тем ублюдкам?

Я прикоснулась к своей скуле, на которой еще долго будет сиять синяк.

Зажмурилась, когда слезы зажгли мне глаза.

- Скажите, пожалуйста, вы это специально сделали? Специально хотели наказать? Знали, что я не виновата, что я жертва, и все равно решили наказать?

Асад нахмурился.

- Что ты несешь? – тихо, угрожающе произнес, - Думаешь, в тот момент мне было для тебя дело? Моего брата убили. В нашем семейном отеле. А след убийцы простыл. Думаешь, меня волновало что-то еще? Да, звучит жестоко. Но это так. Я не имею право ни на сострадание, ни на скорбь.

Да, он прав. Слова его были жестоки.

- Я не знал, что они ослушаются. Иначе я бы не оставил тебя там, Даша. И ты должна сейчас сама решить: верить мне или нет. Я помогу вернуться домой, если хочешь.

Я сглотнула.

- Мне тяжело поверить, - и тут я не выдержала, расплакалась, - но я так сильно хочу домой. Так что да, я верю вам.

Асад несколько секунд смотрел мне в глаза. А потом кивнул.

- Хорошо. Скоро тебе привезут одежду. И… - мужчина нахмурился, - не плачь. Все уже позади. Никто тебя не обидит.

Пусть говорит… Пусть…

Лишь бы помог уехать. Лишь бы оказаться в родном городе, лишь бы подальше отсюда. Тогда я документы восстановлю. Буду жить с мамой. Работать. И забуду как страшный сон свой однодневный отпуск.

Как и сказал Асад, мне привезли одежду: простые летние брюки нежно голубого цвета, белую футболку и простое нижнее белье. На ноги я обула я сланцы. Просто и удобно.

- Еще, вот, - Асад протянул мне смартфон, когда я одетая вышла из ванной комнаты, - здесь стоит местная сим-карта. Когда приедешь домой, вставь свою. Готова?

Я кивнула. В одежде я чувствовала себя комфортно и защищено.

- Тогда вперед.

Мужчина пропустил меня вперед, и я вышла из номера. Мы молча спустились вниз. И также без слов доехали до аэропорта. Всю дорогу я косилась на улицу, пытаясь понять, туда ли Асад вез меня, думала, что узнаю дорогу. Но тщетно. И, когда я увидела знакомое здание аэропорта, от сердца отлегло.

Дальнейшее будто не со мной происходило. Я лишь чувствовала ладонь Асада на своей спине. Горячую и большую. И почему-то почувствовала себя в безопасности. Рядом с ним. Этого не должно было быть. Но именно это чувство поселилось у меня в душе. Я потом еще долго буду вспоминать его.