- Понятно. Дальше.

- Когда он потерял сознание, я схватила сумочку с документами и поехала в аэропорт, там меня и перехватили. Дальше вы все знаете. Клянусь, я не хотела его убивать! Я вообще не хотела… Прошу вас… Я не знала…

Мой спич звучал как речь сумасшедшего, поэтому я заткнулась.

Асад устало потер лицо, несколько секунд посмотрел вдаль, а потом обратился ко мне:

- Ты уверена, что это все?

Я задумалась. И вспомнила кое-что. Кое-что важное.

- Когда ваш брат пытался изнасиловать меня, я кое-что заметила. От него не пахло алкоголем, он, казалось, был под чем-то…

Как только я сказала эти слова, Асад резко поднялся из-за стола.

- Повтори? – Асад чуть наклонился ко мне, прищурив глаза. – Повтори?!

Он не ругал, но давил. Не сильно, но давил. И я вроде бы понимала его…

- Под чем он там был?! – продолжал расспрос мужчина. Он был на грани. И я знала: была ли лично я причиной этого?  

- Мне показалось, что он был больше под наркотиками, чем пьян… - твердо, но тихо произнесла я.

Асад опустился на свое место и вновь стал потирать лицо, словно смертельно устал. От всего: от меня, от брата, от этой жизни. Несколько минут мы сидели в гробовой тишине. А потом он тихо рассмеялся. И только смех его нарастал.

- Вот черт проклятый… С*кин ты сын… - сквозь смех ругался Асад. – Я же просил его, я же предупреждал. Азиз, ну что ты за м*дак?! – мужчина провел ладонью по лицу, будто стирая улыбку. – Я же просил его…

Столько отчаяния и гнева.

Столько боли. И мне было искренне жаль его. Но я продолжала хранить молчание. Когда надо, он сам заговорит со мной. Так и произошло.

- Я верю тебе, я знаю, что ты не лжешь - произнес Асад, а потом вдруг протянул мне непонятно откуда взявшуюся конфету. – И знал, еще до того, как мы встретились во второй раз.

Я потеряла дар речи. Что он имеет в виду?!

- Что… Что вы сказали?

Я просто не могла в это поверить.

- Ну-ну, поменьше удивления, - Асад наклонил голову, - в этом отеле, где ты… кстати, как тебя зовут?

Еще больше удивления. Мое имя… Оно стерлось и казалось совсем не важным. И такой мелочью. Я знала, как его зовут, а вот он… Он моего имени не знал. И я вновь почувствовала себя ничтожеством. Что такое мое имя? Оно никого не волновало в последние сутки. Ни тогда, когда меня пытался изнасиловать Азиз, ни тогда, когда меня, словно забитую лань, гоняли по ночному лесу. И ни сейчас. Вот как ничтожна бывает человеческая жизнь. Раз и раздавили.

- Даша, - сказала я, а потом себе под нос добавила, - если это имеет значение…

- Так, вот… - он просмаковал мое имя, - Да-ша-а-а, отель, в котором ты остановилась, принадлежит моему отцу. И в каждом номере есть камеры. Теперь сложи два плюс два.

Я замерла. Значит, он все видел. Видел, что творилось в ту ночь.

И вдруг я больше не злилась. Плевать, что он сразу это знал. Меня затопила волна облегчения. Я не виновна. Я не убивала. И я спокойно могу уехать домой! Но оставался один-единственный вопрос…

- Тогда кто это сделал? – недоумевала я. – Может, все-таки…

- Не может и не все-таки. После того, как ты убежала, брат пришел в себя и пару минут провел в комнате, а потом кто-то вошел в номер, и запись оборвалась.

- Как?

- Вот так. И теперь я ищу того, кто совершил… Это. И я обязательно найду.

Я кивнула. Да, он точной найдет…

- Но почему вы сразу мне не сказали правду? – я немного осмелела, ведь Асад был пока в добродушном настроении, если это можно так назвать.- Решили поиздеваться?

Асад наконец посмотрел на меня. А потом усмехнулся.

- Допустим, и что?

- Сердца у вас нет…- прошептала я, глядя ему в глаза.