От горячего дыхания кентавра мое тело, полное сил и необычайно эмоциональное, мгновенно отозвалось и воспламенилось, словно листок бумаги от горящей спички. На короткий миг я прижалась к его щеке, наслаждаясь исходящим от него мужским жаром. Какая у него приятная кожа...

Но холодный разум Веры Марковны быстро усмирил чересчур активное и отзывчивое тело принцессы Мираклийской. Я попыталась отстраниться, оттолкнув кентавра от себя. К счастью, мне это удалось, поскольку в этот самый момент руки кентавра, уверенные в моей положительно реакции, уже переместились на мои ягодицы, оставив руки свободными. И тогда я сделала то, что обычно делают женщины в нашем мире, отвечая на домогательства – залепила кентавру звонкую пощечину.

Мирн тут же отступил, и на его красивом, покрасневшем от возбуждения лице проступило невероятное изумление, а затем – бешеная злость.

– Ты? Да как ты посмела? – прорычал он и попытался снова ухватить меня за руку. Но я ловко отпрыгнула в сторону ничуть не хуже кенгуру, так что его смуглая рука поймала пустоту. Минуту мы молча смотрели друг на друга, затем Мирн шумно выдохнул, клацнул зубами, пробурчал что-то и тоже ушел.

Неужели я наконец-то смогу отдохнуть? Сон накатывал на меня со страшной силой, и я несколько раз зевнула. Никогда, даже самые сильные жизненные потрясения никогда не могли отбить у меня желания сладко поспать. Поэтому я снова села на пол, вытянув ноги и предусмотрительно проверив свое платье со всех сторон. Мне-то, конечно, не убудет, если на меня будут смотреть, но терпеть новую порцию звериной любвеобильности я пока была не готова. И самое обидное, что грушу Мирн унёс с собой, когда сбежал. Мои губы издали досадливый причмокивющий звук, словно сокрушаясь, что им так и не удалось вкусить их сочную мякоть. Но тут уж, как говорится, на нет и еды нет.

Я не успела закрыть глаза, как снаружи моей клетки снова появилась фигура кентавра.

Да что ж такое! Нет, не буду вставать, сделаю вид, что сплю! Да, я сплю с открытыми глазами, это мое личное дело!

Кентавр молча смотрел на меня, и я таращилась на него в ответ – долго, очень долго. Достаточно долго, чтобы понять, что этот кентавр – женщина.

Кентавриха медленно подошла поближе, и сквозь прутья решетки я смогла хорошенько рассмотреть ее.

У нее были светлые короткие волосы, перевязанные на лбу красноватой лентой. Также у нее был прямой нос и большие черные глаза, в которых мелькала чертовщинка. Длинные тонкие губы кривились в насмешливой улыбке, а высокие, приподнятые как у эльфа уши нервно подрагивали, когда она осматривала меня сверху вниз.

Что же, ей явно было, что сравнить. По сравнению с тонким и изящным телом принцессы, у кентаврихи всё было, если можно так сказать, в квадрате, если не в кубе. Причем это касалось только ее мышечной массы, в то время как размеры её женских атрибутов резко стремились к нулю.

Груди у кентаврихи  не было от слова совсем, вместо нее – две тонкие тряпочки,  прикрывающие те места, где она, по идее, и должна была быть. Плечи у нее были широкие, как у пловчихи, да и сама фигура в целом напоминала мужскую. На то, что передо мной кентавр явного женского пола, указывало отсутствие мужского фаллоса, а также более низкий рост и светлая кожа.

Гостья молчала, ну и я вместе с ней. Говорить мне вообще не хотелось. Раз она пришла, пусть и начинает разговор первой.

Так и вышло. Кентавриха в сотый раз окинула меня неприязненным взглядом и наконец спросила:

– Откуда ты здесь взялась?

У нее оказался неприятный высокий голос. А вот на её вопрос я бы и сама была не против получить внятный ответ. Упала с небес? Звучит немного странно и не очень убедительно. Может,  лучше сказать ей, что великан шел по пустыне, нес в мешке красавиц и выронил самую красивую?