Глушу машину, и уверенно шагаю к лестнице. А когда уже оказываюсь в коридоре здания тут же вижу ее.

Любимый изумрудный цвет, в котором она выглядит…да не существует такого слова в лексиконе. Платье по фигуре, лишь небольшой участок ключиц открыт, благодаря квадратному вырезу.

Обвожу фигуру жены глазами.

После двух детей ей можно позавидовать. Любая девушка, убежден, завидовала бы.

Взмахивает кудри, и поправляя их, идет навстречу.

Хрупкая, но сейчас есть в ней какая-то сила. Верна мысль, Диана, априори, не могла быть никем, кроме Аристовой.

— Привет, — подходит ближе: — Нас позовут через десять минут.

Киваю не сводя взгляда, а она слегка теряется. Всегда любил это ее искреннее смущение от моего напора.

— Просто, чтобы ты знала... — озвучиваю, прислонившись к стене и скрещивая руки на груди: — Я не дам согласия на развод.

Непонимающе смотрит, а потом вздыхает, закатывая глаза.

— Демид…

— Соответственно, месяц другой и судья после слушания даст время на примирение, — тот расклад, с мыслью о котором ей нужно свыкнуться: — Месяц, а в лучшем случае, три.

— Я не…

— И обяжет этот период жить вместе, — акцентирую последнее слово: — Так или иначе, Ди, ты и дети вернетесь в особняк.

— И это ничего не изменит, Демид! В чем смысл?!

Понимаю, что злится и шипит, стараясь переварить. Приподнимаю уголок губ, если уж мне и идти, то до последнего, родная.

20. Глава 19.

Заглядываю в кроватку, проверяя сон моей малютки. Невесомо целуя поправляю одеяло.

Несмотря на изменения в жизни, мы вполне неплохо справляемся. Даже Леон как-будто совсем не против того, что мы ютимся в этой квартире. Правда, прекрасно осознаю, что он делает это ради меня.

Последние пару недель уже легче, а вот до этого выстраивать режим было крайне тяжело. Злата остается с мамой, пока я занята. Часы не нормированы, в зависимости от занятости Геннадия Петровича, в чем даже некий плюс, потому как в выходные застаю Леона до тренировки.

Не так давно даже между нами случился разговор, где я просила сына немного остыть по отношению к Аристову. Я не хочу, чтобы он ненавидел отца. И уверена, чуть попозже Демид возможно скажет ему свои мотивы.

С ним же я предпочитаю не видеться, после той намеренной выходки лично сообщить о своих действиях. Нет желания. Знаю лишь, что он исправно пополняет карту Леона, причем суммами явно рассчитанными не только на него и Злату. И даже виделся с Леоном, когда тот гулял со Златой. Уж не знаю специально хотел увидеть нежеланную дочь или все же совпадение. В большей степени, стараюсь не встревать в их общение, чтобы не было разговоров, что я влияю на нашего сына.

Скажем, сейчас больше думаю о работе, о том, что делать дальше, и, конечно, о детях. Но с каким восторгом я потратила первую зарплату. Купила вкусности, заказала необходимые продукты на всю семью и даже немного обновила свой гардероб.

Для человека, который никогда не работал это особая эйфория. До сих пор помню ту свою улыбку. Уверена, что даже немного глуповатую.

— Диана, я вечером должна буду отлучиться, у нас встреча с клубом. — шепчет мать, как только я выхожу из комнаты: — Ты освободишься к шести?

Мама состоит в литературном клубе и несколько раз в неделю я беру только утренние часы, стараясь выполнить весь объем работы. Оставить заготовки, которые потребуется только разогреть.

Знаю, что у Геннадия Петровича есть сын, но и не видела его, потому как в коттедже всегда лишь хозяин. А на мой вопрос он объяснил, что ребенок практически всегда остается в городе с женщиной, которая я так понимаю, с пеленок занимается им.