И икнула.

Повозка как раз проплывала над разбросанными взрывами кусками синего дымящегося мяса и Реток, быстро осмотрев скалы, с сожалением вздохнул:

— Один, зараза, ушёл! Если по пятнам крови судить… Но ничего! Отцу сюрприз будет! Гиены, конечно, мясо подберут, а когти останутся. Их не слопаешь! — И совсем другим тоном продолжил: — Леди! Слева от вас поля золотого лотоса!

Эльза вдруг сорвала с головы шлем, вскочила и, зажимая рот ладонью, бросилась в коридор.

— И что я такого особенного сказал? — удивился Реток. Пожал плечами и пробормотал: — А вот чего здесь синие ящеры крутились? Нас ждали?..

***

Эльза умылась и вернулась в комнату управления.

— Давай, Рет, я поведу, — негромко сказала она. — А тебе спать надо.

— Да я ещё могу! — бодро заверил Реток. — Хотя… Ваша очередь, конечно.

Снял шлем, встал и с хрустом потянулся.

— Спина затекла, — пояснил он.

— Ещё бы! — улыбнулась Эльза и заняла ещё тёплое после его тела место. — Иди и спи!

— Нет уж! — Реток покрутил плечами и добавил: — Я лучше в кровати.

Позже, проверяя температуру батареи, Эльза повела себя не совсем как леди и показала язык спящему Ретоку. А ещё через пару часов в повозке взвыла сирена…

Реток выпрыгнул из кровати, дикими глазами посмотрел в окно и, как был босиком и в трусах, бросился в комнату управления.

— Что?!! — заорал он, перекрыв криком жуткий вой.

— Это не я… — очень тихо сказала под шлемом Эльза.

Не присаживаясь в кресло Реток надел шлем, покрутил головой и, не глядя, нажал что-то на пульте. Сирена затихла, а Эльза шмыгнула носом:

— Я кнопку… Зелёную… Извини…

— Понял. — Реток длинно выдохнул, снял шлем и улыбнулся: — Там написано: «Жать два раза».

— Да? — Эльза тоже сняла шлем и потянулась к пульту: — Нажать?

— Нет! Вообще-то эту кнопку не трогают в караване. И ещё я забыл проверить сирену…

Эльза смотрела снизу вверх на Ретока, и её посетила странная мысль: «Почему парень в трусах — это нормально и даже красиво, а если девушка в таком положении…»

Реток понял её взгляд по-своему:

— Ой… Пойду умоюсь! И оденусь.

Он вернулся быстро. Хотел облиться холодной водой в душе, но поленился. Сел в кресло и заглянул в карту.

— Мы где?

— Четыре часа до свободной крепости, — ответила Эльза. — Ты мог бы ещё спать лечь.

— Лечь мог бы. А вот уснуть… — Реток хохотнул и посмотрел на пульт: — Здесь ещё столько кнопок…

— Я же извинилась! — возмутилась девушка.

— Да я ж не в обиду, — улыбнулся Реток. — Дед говорил, что в жизни желательно испытать всё. Даже смерть. А вот кто из молодых караванщиков может похвастаться, что его разбудила сирена?! Да и старые вряд ли такое припомнят. А я — вот!

Посмотрев, как улыбается Эльза под шлемом, Реток добавил:

— А поспать мы успеем! После крепости вы, а потом я. Хоть до самых техников! И пора мне принимать дежурство.

***

Километрах в двадцати пяти от свободной крепости путь повозки несколько раз пересекли полосы словно бы вспаханной земли.

— Что это? — спросила Эльза. — Словно ров через Пустошь копали, а потом зарыли.

— Похоже, — согласился Реток. — Это пустошный крот. Его ходы.

— Огромный какой…

— Пониже повозки будет, но длиннее. Говорят, мясо у него вкусное, но я не пробовал.

— А что же он сам здесь ест?

Реток пожал плечами.

— Не знаю. Земля подсохла — давно он здесь копался, но смотреть надо в оба!

— А он может напасть? — с интересом спросила Эльза.

— Если только по нему проехать, — улыбнулся Реток. — Но, говорят, лапы у него с жуткими когтищами! По повозке врежет — мало не покажется!

Они вглядывались в Пустошь, пока не ожили динамики на пульте: