— Да-а-а, Полина, предупреждал нас Дэн. Ну и выдумщица же ты!

— Что?.. — от неожиданности я перестаю тормозить ногами и со всего маху врезаюсь в парня. — Ты откуда меня знаешь?

— Говорю же, Дэн предупреждал, — отвечает он и с ухмылкой снова тянет к кованным воротам.

— Подожди! — выкрикиваю я, и он останавливается. Смотрит выжидающе, но не отпускает. У меня уже рука в месте его хватки болит, но не оттого, что он так сильно сдавливает, а оттого, что я постоянно сопротивляюсь и вырываюсь. — Мне нельзя туда возвращаться. Понимаешь… меня силой удерживают. Я, вообще, из другого города. И мне срочно нужно возвращаться, — решаюсь сказать правду. Была не была. — Отпусти меня, пожалуйста!

— Извини, нет! — и снова волочит к проклятому особняку.

— Да стой же! Это незаконное лишение свободы! — уже кричу я и вырываюсь. И несу всякий убедительный, как мне кажется, бред, лишь бы сработало. — Статья 139 УК РФ. И ты тоже становишься соучастником. Срок мотать захотел? А я ещё и несовершеннолетняя.

— Статья 139 ­— это нарушение неприкосновенности жилища. А незаконное лишение свободы — статья 127 УК РФ. Полин, кончай вырываться. Синяки останутся, мне потом хозяин голову открутит.

— Значит так, да? Ну вот, ты сам всё знаешь! Так что суши сухари! — он открывает кованую калитку и затаскивает меня внутрь.

— Чё, Серёг, нашёл всё-таки беглянку? — выглядывает мужчина, тот, что встречал нас с Хилым, из пункта охраны.

19. Глава 19

А ещё я замечаю, что одеты они одинаково.

— Так ты охранник, что ли? — таращусь на него во все глаза.

— Ну да.

— А что сразу не сказал? — злюсь я. — Поглумиться захотелось?

— Ну, скажи же, весело было, — улыбается этот придурок и, наконец, выпускает мою руку.

— Да иди ты, — резко разворачиваюсь и вижу Артура, который уверенным с ленцой шагом направляется к нам.

Его ещё только не хватало для моего полного, очередного, унизительного фиаско.

— Что за шум с неравным боем? — спрашивает он, зорко оглядывая меня и этого весёлого идиота.

— Да вот ваша, — парень кидает на меня насмешливый взгляд, делая паузу, а я не сдерживаюсь и закатываю глаза, — гостья решила прогуляться.

— Что с курткой? Ты в порядке?

Я опускаю глаза и вижу огромную дырку на груди с торчащим белым синтепоном. Заправляю пальцем утеплитель назад и сквозь зубы шиплю:

— Ага. Просто неудачно перепрыгнула оградку.

Барин еле заметно вздыхает, кивает идиоту-Серёге и указывает рукой по направлению к дому.

Топаю впереди, еле сдерживая горькие, жгучие слёзы, уже готовые вот-вот пролиться. Поднимаемся по крыльцу, а ступени перед глазами расплываются. Зло и сильно моргаю несколько раз подряд, загоняя слабость обратно.

Артур открывает дверь и пропускает меня вперёд. Я медлю, вскидываю на него немного прояснившийся взор и говорю:

— Я же вам не нравлюсь. Отпустите меня. А Денису скажите, что я сбежала.

— Ты права. Только Дэн мне доверяет. И даже если ты убежишь, он всё равно тебя найдёт. А забот у него сейчас хватает. Давай не будем человеку создавать новые.

Поджимаю губы, чтобы окончательно с катушек не слететь и не наговорить лишнего. Кто знает, на что способны эти люди. Быстро прохожу внутрь и поднимаюсь к себе зализывать раны.

Раздеваюсь и рухаю на кровать в полном раздрае. До подбородка накрываюсь одеялом, не сдерживая льющиеся слёзы обиды и уже даже отчаяния.

Настроение — дрянь, побег снова не удался, с мамой так и не связалась, куртка восстановлению не подлежит, ещё и эта ангина привязалась… Всё просто супер!

Нет, этот дом словно заговорён не выпускать меня из своих лап! Что бы я ни делала, меня везде ждёт унизительное поражение.