Почти в шесть вечера, — специально выждала почти час на всякий случай, помня о том, что Людмила Васильевна работает до пяти, — надев новенькие, зимние ботинки, куртку, шапку и прихватив свой рюкзак, тихонько спускаюсь. Прислушиваюсь к тишине огромного дома и призываю на помощь всю свою фортуну. Ну, когда-то же она должна мне помочь! Было бы неплохо, если именно сегодня.

«Главное, не встретиться с барином. Я его ещё не видела после нашей последней эпичной встречи. И, надеюсь, больше никогда не увижу. И Дениса тоже», — добавила я мысленно и почувствовала острое и горькое сожаление.

Засунув поглубже странное и совершенно не нужное сейчас чувство, я спускаюсь по лестнице.

На улице совсем скоро начнёт темнеть. Хотелось бы до темноты успеть попасть на вокзал.

Подхожу к входной двери и пытаюсь открыть. Не пойму, что за дверь такая? Понакупают, блин! Не зайти, не выйти. Вроде обычный замок, нужно только защёлку повернуть. Но дверь никак не поддаётся. Чуть наклоняюсь, чтобы рассмотреть замок получше и резко вздрагиваю…

17. Глава 17

— Полина?

Медленно поворачиваюсь и выдавливаю нервную улыбку удивлённой женщине.

— Людмила Васильевна? А-а-а… Я тут прогуляться решила, воздухом подышать. А дверь открыть не могу, — блин, интересно, почему она всё ещё здесь? Меня стережёт?

— Прогуляться?

— Ну да, чтобы спалось крепче, — отвечаю и улыбаюсь. — Не поможете?

— Ты уверена? Просто ангина — это же не шутки, как бы осложнений не было. Да и врач постельный режим рекомендовал.

— Это да. Но мне уже гораздо лучше. А на улице я не была почти двое суток. Да и воздух свежий только на пользу пойдёт, — мне совершенно не хочется обманывать эту прекрасную женщину, но я чувствую, что она мне не помощник. Поэтому продолжаю уверенно врать и просительно улыбаться.

— Ну хорошо.

Людмила Васильевна подходит к двери и набирает комбинацию цифр на маленьком неприметном экране в стене. Вот поэтому-то я и не могла открыть. Вытягиваю шею, дабы запомнить код, так, на всякий случай. Но женщина так ловко и быстро его набирает, что я успеваю заметить только две цифры — 7 и 4.

— Полиночка, только недолго. Не будем рисковать.

— Конечно, — снова принуждённо тяну губы в улыбке, уже до боли в скулах, и выхожу в любезно открытую женщиной дверь.

Спускаюсь по крыльцу и прогулочным шагом, не спеша, огибаю большой дом по слегка заснеженной тропинке. Медленно, но верно продвигаясь в конец территории к небольшому леску. Верчу головой, будто с интересом разглядывая местность, а то не покидает чувство, что за мной следят. Только интерес у меня несколько иной.

Дохожу до беседки, очень немаленькой, надо заметить, и мельком осматриваю многочисленные деревянные резные скамейки, стулья и столы. Здесь есть даже большие качели на несколько человек, а вокруг различные насаждения: голубые ели, высокие туи и ещё какие-то, неведомые мне, хвойные растения, которые отлично скрывают от лишних глаз, заслоняя своей густой кроной даже зимой.

А летом, должно быть, тут, вообще, невероятная красотень.

Так, Поля, какая тебе разница, что здесь происходит летом? Давай уже, шевели, как там Хилый сказал, соломинками? Точно. И не соломинки у меня вовсе! А нормальные ноги, даже красивые, между прочим. И вообще…

Да ну его!

Захожу за беседку и по неглубокому снегу без труда пробираюсь до забора. Только последний мне совершенно не нравится. Нет, он красивый, даже очень. Но высоченный, а наверху по всему периметру кирпичного ограждения с кирпичными столбиками примостилась железная, затейливая художественная ковка с опасными, острыми штырями.