Вообще-то, я, как последний дурак, неделю хранил верность своей девушке, соблюдая этот грёбаный целибат. Зачем? А хрен меня знает. Наверное, чтобы доказать, что не каждый мужик голодным волком кидается на первую попавшуюся бабу, оказавшись в командировке. Вот только вчера мне попалась голодная волчица.

– Ты сейчас от меня что хочешь услышать? – спрашиваю сухо, злясь, что зря теряю драгоценные минуты.

– Слав, ну ты чего?

– Я – ничего. Кажется, ты сама освободила себя от меня. Какие ещё проблемы?

– Нам нужно поговорить, Слав.

– Хорошо. Мы поговорим, когда я вернусь. Сейчас я занят.

– Слава, постой!

Я и так стою, теряя время. Ничего не хочу слушать больше и сбрасываю вызов. Проверяю телефон на входящие. Сто пятьсот пропущенных от мачехи, с таким же количеством сообщений, где Лана умоляет ничего не рассказывать отцу. Божится, что никогда такого больше не повторится, что она была не в себе, бес попутал, и всё в таком же духе.

Там не бес попутал. Скорее, бес уже и сам не знает, как выпутаться. Но это лирика. Проза в другом. Куда ушла Даша?

Пока принимаю душ, размышляю, а стоит ли искать женщину? Ведь Даша изначально поставила условие: никаких имён. Может, она права, и не стоит никого искать? К чему эти лишние проблемы и ей, и мне? Ну да, зацепила. Не без этого.

Придя к такому выводу, одеваюсь и, осмотрев номер, выхожу в прихожую. Взгляд натыкает на пятитысячные купюры, скромно лежащие под пластиковым ключом. Даже присвистываю от удивления. Хотя какое, на хрен, удивление, я просто охреневаю от такого сюрприза!

Это что?! Плата? За секс?

Медленно, очень медленно прихожу в себя. Вот тебе и Даша. Убийственное разочарование царапает душу, а внутри поднимается острое, необъяснимое, противоречивое чувство.

Так красиво меня ещё ни разу не имели. И теперь я точно узнаю, кто ты такая, Даша. Чтобы, во-первых, вернуть тебе эти деньги, а во-вторых, выяснить, почему ты сама не могла снять себе номер.

10. Глава 10

Диана

– Господи, Диана! – мама всплёскивает руками и вскакивает с места. – Ты серьёзно так… так поступила? О, боже, что же ты наделала?!

– А что такого я наделала, мам? Наказала изменников. Только и всего.

– Но не так же!

– А как? Или мне нужно было стоять и смотреть, пока они закончат? А может, стоило парочку советов подкинуть, а? – Я уже жалею, что рассказала всё маме. Очень жалею.

– Нет, конечно, – тушуется. – Но можно же было как-то по-другому. Более мягче что ли.

– А мягче, это, мам, как? Погрозить пальчиком и сказать: «Ай-яй-яй, Никита. Разве можно было так драить свою палубу»?

– Диана!

– Что?! Он. Мне. Изменил! И ты говоришь «помягче»? – всё-таки не сдерживаюсь.

Получила поддержку от самых близких, называется. Хорошо хоть не сказала ей где, точнее как, я провела эту ночь.

– Так, давай ты успокоишься.

– Я спокойна.

Я на самом деле, что удивительно, абсолютно спокойна. Всё-таки сытая волчица уже не хищница. А моя уязвлённая женская гордость «сыта». Сыта так, что от меня буквально фонит этой сытостью. Что бы там не говорили, а удовлетворённая женщина – не просто счастливая женщина, а спокойная и довольная во всех смыслах. Это не значит, что у меня нет недостатков или не осталось проблем. Есть. Они ведь никуда не делись. Но после проведённой ночи они не кажутся мне уже такими глобальными.

Даже сейчас я смотрю на причитания мамы и понимаю, что просто уйду, и меня это никак не заденет. А вот раньше я не была бы такой невозмутимой.

– Дианочка, не пойми меня неправильно, но Никита – не самый плохой выбор, если не сказать, что очень, очень хороший выбор.