— Богданчик! Мой любимый!

Тенью пролетает женский силуэт в светлой шубе и длинными завитыми плойкой волосами. Без того испорченное настроение портится окончательно. Мне не удалось рассмотреть особу детально, но этого и не требуется. Инна всем известна, публичная богема. Девушка, не замечая ничего вокруг, стучит каблуками и скрывается из поля зрения. Царёва не видно.

И вроде не должно, а мне становится обидно и грустно. Досадливо киваю и догадываюсь о причине расстройства, хотя признаваться себе в ней очень боюсь.

Уже смелее отхожу из-за колонны вбок и встречаюсь глазами с Самарой, что скрестила руки на груди. Прихвостня.

У входа расположился Наур, и злость на служанку махом слетает. По спине ползет колкий холод, граничащий с ужасом. Я леденею до кончиков пальцев ног, суетливо разворачиваюсь и спешу как могу на третий этаж.

Прихватив из кухни воды, почти бегу в комнату, забывая о боли. Перевожу дух, в чемодане судорожно нащупываю аптечку и выпиваю сразу две таблетки успокоительного препарата. Дабы отвлечься и не сойти с ума, начинаю разбирать вещи, но на четвертой кофте ощущаю фатальное бессилие.

Выключаю свет, плетусь к кровати, ложусь и снова вырубаюсь. Не знаю, сколько прошло времени, и сквозь иллюзорную дымку ощущаю теплое прикосновение к ступне. Сонно открываю глаза, размыто пытаюсь осознать происходящее.

— Богдан?

— Не-а...

Будто током ударенная, лихорадочно тянусь к изголовью и щелкаю кнопкой бра. На моей постели я вижу Наура.

Мужчина снял костюм, сейчас на нем лишь брендовые спортивные штаны со сползшей резинкой ниже высеченного из камня торса. Когда-то я уже говорила, что Наур не похож на человека, и тело его тренированное, но не естественное. В полумраке он еще больше напоминает черное животное. Каждая мышца налита яростью и силой.

Я не чувствую симпатии к начальнику охраны.

Он откидывает край одеяла и рукой обхватывает мою щиколотку, сжимает крепко.

Его волосы еще влажные, очевидно, Наур принимал душ, готовился перед тем, как ворваться ко мне в комнату. Капли воды стекают по небритому лицу охранника, а я холодею от его исступленного взгляда. Он смотрит неотрывно, словно в ад за собой утянуть хочет.

— Как ты сюда попал?! Уходи!

Я говорю твердо, точно передо мной зверь и нужно дать ему команду. Но, кажется, мой голос действует на охранника совершенно с другой установкой — “фас”.

Не успеваю опомниться, как Наур наваливается на меня сверху, здоровенной ладонью прикрывая мой рот. Вдавливает своей тяжестью в постель.

Я вижу, как его губы растекаются в блаженной ухмылке, мужчина склоняется к моей шее и глубоко вдыхает. Шумно, будто смакует, наслаждаясь моментом и моей слабостью перед ним.

Проклинаю себя за неосторожность — я забыла запереть дверь. Но только в кошмарах могла подумать, что Наур вломится посреди ночи с маниакальным желанием узнать меня намного ближе, превращая комнату в преисподнюю наяву. Инферно. Господи.

— Я, как и ты, живу здесь… на третьем этаже… совсем рядом… Лер-р-ра…

Брыкаюсь, но моя непокорность красной тряпкой действует на заведенного Наура. Он окончательно теряет разум, усиливая напор. Пытаюсь вырваться, не жалея, раздираю ногтями спину охранника и в какой-то момент его рука соскальзывает с моих губ. Вскрикиваю и снова замолкаю от натиска ладони.

— Тише… тише… — вполголоса повторяет мужчина. — Наконец-то Богдан Александрович принял на работу хорошенькую няньку, предыдущие были старые. А ты нежная, — он снова вдыхает, — вкусная. Хочешь, я тебя съем?

Перед глазами двоится, образ Нура меркнет, я почти теряю сознание, и уже загорается свет в конце тоннеля. Моргаю, чтобы сохранить ясность, а потом щурюсь. Слышу щелчок, и комната наполняется потолочным свечением.