– Он назвал имя покровителя?
– Нет. Сказал, что он вор в законе и ты его сажал.
– Я догадываюсь, кто он. Потому… Сценарий меняется.
– Что? Ты о чем?
– Регистрация вашего брака состоится через час.
– Что? Я не одета, не причесана, я…
– Замужнюю даму Евгений не тронет, в этом уже не будет смысла. Иди, собирайся, стилист приехал. И… А вот и Марк. Быстро собрался, зятек.
Подворачиваю голову, едва не роняя подбородок от удивления. Представительный мужчина, ничего не скажешь… И черный костюм ему безумно идет. Красная бабочка из бархата, белоснежная рубашка… И… Как он вошел? Или он давно здесь, а я, дуреха, не видела?
– Здравствуй, невеста, – улыбается Марк, без стеснения проходя в кабинет и усаживаясь в кресло напротив отца.
– Чего ты замерла, Лина? Собирайся, родная.
Глава 18.
Лина.
– Согласны ли вы, Викулина Ангелина Ивановна, стать женой Ильвеса Марка Андреевича? Любить и уважать его, поддерживать в радости и печали…
И прочее бла-бла…
Голова кружится. Я едва стою на ногах. Душно сегодня. Кондиционер в зале барахлит или… Нет, это все от волнения.
Наверное, мандраж отца и мне передался?
Нас с Марком доставили в загс на бронированной тачке. Мы вошли через задний двор. По периметру выстроилась охрана. Человек пятнадцать, не меньше…
Было душно, когда мы ехали. И сейчас невыносимо жарко… Я все что угодно готова пообещать, лишь бы дали попить.
– Да, – выдавливаю, не узнавая своего голоса. Губы облизываю.
Интересно, что бы случилось, ответь я «нет»?
– А вы, Марк Андреевич, согласны ли…
И снова эти дежурные, никому не нужные фразы…
– Согласен.
Он жрет меня взглядом. Этот подонок улыбается, мечтая скорее очутиться со мной наедине.
А потом тянется к моим губам, когда регистратор захлопывает красную папку, выдавая дежурное:
– Объявляю вас мужем и женой.
Марк целует меня. Нежно и… вкусно… Мне так хочется пить, что я пью вкус его губ. Слегка прикусываю его нижнюю губу и беспомощно цепляюсь за его плечо. В ушах шумит, на висках набухают капли пота… Хорошо, что меня не успели толком накрасить – макияж бы уже поплыл…
– Вот и хорошо, – потирает руки отец. – Слава богу, ничего не случилось. По машинам.
– Пап, а фотографии? – для чего-то спрашиваю я. Вот нафиг они мне нужны, а? – Фотографа не предупредили о ранней регистрации. Ты обо мне вообще не подумал, пап… Подружка невесты осталась дома. Мама, гости…
– Линка, не бузи, родная. Щас будет все. А Саша и мама в ресторане уже. И мама Марка.
Папа подходит к фотографу, снимающему другую пару. Вынимает из бумажника купюру и просит сделать несколько снимков.
Марк обнимает меня. Целует в висок и шепчет чуть слышно:
– Ты счастлива, жена? Сегодня поедешь в мой дом.
– А если я скажу, что нет? – выпаливаю, нарочито широко улыбаясь и позируя перед камерой.
– Это ничего. Ты привыкнешь. Завтра приготовишь мне завтрак. Сказать, что я предпочитаю? А то ты не догадалась спросить, – улыбается он, снова коснувшись моих губ своими.
За нашей тихой перепалкой наблюдает папа. Улыбается. Стыдливо отворачивается.
– Готовить я не умею, Марк. Так что тебе придется обходиться своими силами.
– О, нет. Ты теперь жена офицера, милая.
– Ильвес, ты…
– И ты теперь носишь мою фамилию, дорогая. И будешь стараться угодить мне. Ильвес Ангелина. Прекрасно звучит.
– И не подумаю. Меня силой за тебя выдали, Марк… И…
– Помолчи, ладно? Потом поговорим, дома.
Садимся в бронированную машину. Наш белый лимузин остался возле дома. Мне так одиноко… Машина эта… черная и страшная. Люди – незнакомые и хмурые. И нелюбимый муж…
Словно читая мои мысли, Марк берет мою кисть и мягко сжимает в своей большой, теплой ладони…