Я хотел из кожи вон лезть, чтобы сделать наши отношения приемлемыми. Ровными, уважительными, возможно, дружескими.
Но я не насильник, чтобы заставлять ее так страдать. Может, отдать ее этому козлу?
Ну уж нет… Викулин прав – лучшее, что случилось со мной в жизни – эта девочка…
Чистая, нежная как роза, вкусная… Отзывчивая, целеустремленная, она, как никто подходит мне. Такому, как есть – прожженному, неотесанному вояке со шрамами и татуировками на теле. Здоровяку с каменными мышцами, привыкшему жрать суп и жареную картошку вместо лобстеров и трюфелей.
Отдать Лину Жене – расписаться в собственном бессилии. Признать себя мудаком прилюдно, что куда хуже…
– Красивая хоть невеста? – вырывает меня из мыслей Данилович.
– Очень. Молоденькая.
– Хорошо, что женишься, Марк. Отец был бы счастлив, – вздыхает он.
– Спасибо тебе, Данилыч. Сделай здесь все, что возможно. Остальные комнаты мы потом отремонтируем. Хозяйка сделает по своему вкусу.
С тяжелым сердцем выхожу на улицу, щурясь от яркого солнца, накаляющего асфальт.
Эльвира больше не звонила. Я перевел ей немного денег, она коротко поблагодарила в ответ… Вот и все… Как она будет без моей помощи? Найдет ли работу? Успокоится или станет преследовать Лину? И должен ли я и дальше помогать ей?
Викулин сотрет меня в порошок, если Эля приблизится к его дочурке…
Вопросы роятся в голове как пчелы. Костюма нет, туфель тоже… Заезжаю за мамой, а она от счастья будто парит над землей. Улыбается, обнимает меня и садится рядом, выуживая из сумки бутылку с водой.
– Еще шторы надо купить, Маркуша. И посуду. Кастрюли, сковороды, тарелки. Линочка будет готовить тебе завтрак, на работу провожать.
В животе снова сладко свербит… Она на моей кухне… В халатике или моей рубашке… Готовит для меня, ждет…
Вздыхаю, открывая файл, отправленный Ртищевым. Из свежего, можно сказать…
«Я все равно тебя выкраду, Лин. Мне будет помогать вор в законе. Викулин его когда-то сажал. Теперь он на свободе и ненавидит его. Все будет хорошо».
Надо бы поговорить с будущим тестем… Нехорошо, если какая-то шваль испортит нам торжество…
Глава 17.
Лина.
Разлепляю глаза и тянусь к лежащему на тумбочке телефону. Кошмар! Я проспала все на свете. Почему мама не разбудила? Да и отец…
Уже десять часов. Потягиваюсь и обнимаю подушку… Жадно вдыхаю аромат маминого любимого стирального порошка… Моя последняя ночь в родном доме истаяла с рассветом. Уже сегодня я поеду в чужую квартиру. Там неуютно и холодно. Плохо. Интересно, этот гад догадался поменять кровать или будет терзать меня на старой? Там, где спала его…Эля?
Почему я ревную, черт? И сны мне снятся такие жаркие… Неприлично даже говорить о таком…
Я вся мокрая просыпаюсь… Лоб, виски, белье… Взволнованная, с бешено колотящимся сердцем и спутанным сознанием…
Я знаю, что будет больно… Чувствую, что все, что меня ждет с Марком – страдания… Не могу объяснить, почему так в этом уверена? Я просто знаю и… всё.
Его чернота втягивает меня, как бездна… Я знаю, что прыгну в нее с разбегу и… Покорюсь ему. Чужому, несгибаемому, грубому… И я уже сейчас ненавижу себя за покорность…
Отец приказал никуда не выходить из дома без охраны. Всю неделю я только и делала, что ездила по магазинам и салонам с мамой и двумя амбалами…
А папа оплачивал наши счета… Меня наряжали как куклу. Платья, блузки, курточки, сумки, ботинки… Костюмы для выхода в свет, украшения… Словно я выхожу замуж за министра или депутата, а не простого, неотесанного майора… Папа даже шубу мне купил.
Кажется, за эти дни я отупела… И обессилела от чужого, пристального контроля…