Но Ринку сия проблема не интересовала. Выбирая коттедж, она никак не могла брать в расчет присутствие змееподобного демона. Точнее, тогда его еще не было в наличии. Он появился незапланированно. А бросать Нагина одного в компании королевской стражи – не по-человечески как-то.

Его же бедного ко двору притащили бы, еще и публику развлекать заставили. Нагин только с виду грозный. На деле же он был ранимый и восприимчивый.

Змеедемона очень расстраивал тот факт, что местные девы обходили его десятой дорогой. А другие так и вовсе с криком шарахались от Нагина как ошпаренные, осеняя себя защитными знаками. Сколь он не выскакивал на последних из кустов, сколь не исходил ядом прямо на чахнущие на глазах цветочные клумбы, прожигая взглядом улепетывающие объекты своего обожания. К такому новый демон не привык. Вот раньше – в Аду, естественно – молодые демоницы и неопытные суккубы сами искали повода для встреч. Очень были не против провести время в компании экзотического демона.

Вот они не шарахались.

А Нагину хотелось любви и ласки. Хотя, глядя на Аристарха, шумно вздыхающего по рыжей Ринке, змеедемон начинал задумываться, стоит ли оно таких страданий.

Бывший верховный смотрел на Ринку, словно она была богиней, спустившейся с небес. Аристарх был готов целовать землю, по которой ступала рыжеволосая бестия. Но Ринка будто не замечала всего этого, раздавая указания относительно домашних хлопот, отправляясь по работе в город и ведя домашнее хозяйство.

И ничего-то не видел Нагин в ней особенного. Рыжая, как рыжая. Вон в Аду и похлеще демоницы были – видные, на голове настоящий пламень, не рыжая пакля, статные, с фигурами точеными. А тут кожа да кости.

Однако, как только Ринка подавала на стол горячие блюда собственного приготовления, даже Нагин готов был вилять змеиным хвостом от радости и просить добавки. Готовила эта рыжая и правда великолепно.

А уж, когда она начинала баловать сладким… Лаура мчалась к столу, снося все на своем пути. Несколько раз она то ли намеренно, то ли в порыве страсти к пирожным отдавила Нагину многострадальный хвост. Из-за этого случая заботливый Гоги носил белокурую прелестницу на руках, отнюдь не для спасения хвоста змеедемона, а для того, чтобы дорогая раскрасавица не отбила себе ножки.

После вкусного кушанья Ринка всегда заставляла работать. Всех. И даже Лауру. Странно то, что бывшая принцесса не возражала. Она безропотно выполняла все указания подруги и хозяйки дома. В Аду, помнилось эти две не так ладили, как они ладили здесь.

И закрылось у Нагина гаденькое желание поссорить девиц. А что? Он остро скучал по адским гадостям. А здесь было так скучно, что рога на голове змеедемона сворачивались в трубочки. Однако, вместо того, чтобы вцепиться в рыжие патлы Ринки, Лаура швырнула, обсыпанное солью пирожное Нагину в тот самый подбитый глаз. А Ринка подбила ему второй.

– Для профилактики! – заявила рыжая, размахивая штукой подозрительно похожей на половник.

– Мы его кормили… – покачал головой Гоги, разминая пальцы с хрустом.

– … поили, гада такого, – поддержал бывший Верховный, поигрывая мускулами на широких плечах. – Девочки ему одежду справили даже на его хвост.

Хвост аж дернулся на нервной почве, не зависимо от желания самого Нагина. Кстати, за хвостом дернулся и бубенчик, который заботливо повесила Лаура на самый кончик. Это, чтобы змеедемон не терялся.

– Я же пошутить хотел, да и только! – стал оправдываться Нагин, понимая, что ему сейчас знатно перепадет от всех… четверых. – Это же всего лишь соль!