На автопилоте преодолев квартал до конторы, где мы получали листовки, отмечались и переодевались, спустилась в подвал дома, куда показывала вывеска «Азимут». Так называлось туристическое агентство, что платило жалкие сто десять рублей в час за раздачу листовок. Повернула в сторону подсобки, даже открыла дверь, но недовольный голос менеджера, заставил меня остановиться на пороге.

— Ольшанская! — Заскрипел стул, когда старший, чтоб его, менеджер встал. — Я вычту этот час из твоего жалования, ты же понимаешь? Я второй раз выхожу, и тебя нет на рабочем месте. Где ты шляешься?

— Шляюсь? Ты серьёзно, Артур? — усмехнулась я и, не обращая внимания ни на его недовольный тон, ни на самого парня, прошла к своему шкафчику.

Артурчик, сын владелицы агентства, занимал громкую должность старшего менеджера чисто номинально, по сути, в агентстве он не работал. Мускулистый загорелый и пустоголовый, как медный котёл, он целыми днями проводил в тренажёрном зале, да круглый год — на морях и пляжах. Но с того дня, как я устроилась на работу, кажется, даже про заграницы забыл.
«Следит за тобой, как коршун за добычей», — шушукались девки, такие же работяги-студентки с почасовой оплатой, как я.

— Ты же помнишь, что я отдал тебе лучшее место, Яна Ольшанская? — захлопнул он за собой дверь, когда я уже переложила в сумку чёртов вексель и карточку.

Сунула в пакет кепку и рабочий фартук — постирать. Сняла рабочую куртку.

— Место, с которого промоутеры зарабатывают дополнительные проценты, между прочим, — напирал Артур.

О да! Я едва сдержала смешок. Если экскурсию покупали тут же или потом, но предъявляли флаер с моим именем, мне платили дополнительный процент. И полторы недели назад с набережной Артур действительно переставил меня на центральный проспект, ближе к офису, вот только…

«Дайте-ка вспомнить, сколько же я заработала за неделю на этих процентах? — покосилась я на Артурчика. — Сто рублей?.. Сто рублей в неделю, конечно, немного, — напал на меня нервный смех. — А если в месяц? А если в год?»

— Артур, чего ты хочешь? — отсмеявшись, сняла я с вешалки новую белую куртку, которую купила на сезонной распродаже за смешные деньги, но ходила в ней только в универ — берегла. — Благодарности? — хлопнула дверцей и резко развернулась. — Спасибо! — сказала, глядя прямо в его словно подведённые углём густых ресниц, тёмные, как арабские ночи, глаза.

Говорили, его отец иранец, отсюда эта яркая восточная внешность и темперамент. И да, мне нравились его мускулы, пресс, руки, загар, на него приятно было смотреть, но недолго. В мужчинах больше внешности я всё же ценила ум и чувство юмора. А Артурчик был приторный, скучный и утомительный, как сахар в сахаре.

— Работать недалеко от офиса, конечно, удобно, Артур. Но разве я тебя об этом просила? — вздёрнула я подбородок с вызовом и вдруг поняла… что мы одни.

В офисе. В подвале. В подсобке.

Что дверь закрыта, а он стоит так близко…

И Артур словно тоже это понял только что. Его взгляд медленно спустился по моему лицу на губы. И прежде чем успела что-то сделать, я ударилась спиной о шкафчик, прижатая его натренированным телом и не успела даже вздохнуть, когда его губы впились в мои.

— Да, я хочу… немного… совсем чуть-чуть благодарности, — шептал он, терзая мои губы, забираясь руками под блузку и вжимаясь в меня набухшей горячей ширинкой. — Просто приласкай меня.

Как выстрел щёлкнула застёжка лифчика, когда он её расстегнул. И одна его ладонь тут же обхватила мою грудь и немилосердно сжала сосок. А другой он расстегнул ремень на брюках и под резинку своих трусов засунул мою руку.