И мы…

Ромка совсем расстроился. Того и гляди слёзы прорвутся.

— Мама, мы запутались с руками в этой паутинке, — грустно говорит он после очередного неудачного состязания.

— Ничего, сынок, — подбадриваю его, чмокнув в нос, — в следующем постараемся лучше.

А у самой сомнения. Ничего у нас не выйдет. Чужие мы люди с Нажинским.

— Итак, ребята, — торжественно говорит ведущая. — Следующий конкурс! Кто сильнее всех на свете? Это папы и их дети! Конкурс “Вместе с папой”!

Этот нам точно не выиграть.

Я стараюсь сдерживать эмоции разочарования, не показывать их. Хлопаю в ладоши и улыбаюсь. Но дурацкое чувство искусственности и наигранности не покидает меня.

Нажинский безмерно далёк от всего этого. В его голове бесконечные цифры, договоры, встречи с бизнес-парнёрами и тому подобное. И уж точно не катание ребёнка на спине в конкурсе в детском саду.

Ведущая разъясняет условия, по которым папа с ребёнком на спине должен преодолеть некоторые препятствия, дойти до нужной точки, разгадать там ребус и с результатом прийти обратно. Физическое и эмоциональное взаимодействие. То, чего между Ромкой и Нажинским попросту нет.

— Пап, мы только проигрываем, — жалобно говорит сын, сжимая ладонь Ярослава. — Давай постараемся. Ну что мы как лохи.

— Рома! — шепчу возмущённо. — Ты где такое слово услышал?!

— У меня раньше не было папы, и я никогда в таких конкурсах не участвовал, — сын смотрит на меня виновато, но продолжает убеждать Нажинского. — Я не могу проиграть.

Смотрю на сына с удивлением. Никогда не замечала в нём такой жёсткости, безапеляционности. Ярослав же, сдвинув брови, опускает взгляд и внимательно смотрит на Романа.

— Мы не лохи, — отвечает, а мне хочется стукнуть его за это слово. Я же только что сделала замечание Ромке! Ему четыре, и ребёнок не должен говорить такие слова.

— Итак! Приготовиться! Начали! — даёт команду ведущая конкурса.

— Подсади, — командует мне Нажинский и опускается на одно колено.

Я подставляю сцепленные ладони Ромке под ступню и помогаю взобраться Ярославу на спину.

— Держи крепче его! — даю наставления. Неспокойно как-то.

Нажиснкий моё замечание игнорирует и стартует, подхватив Ромку под ноги. Но резко так!

Пробегает по разложенный кольцам, проползает на коленях под верёвочным потолком, а Ромка в этот момент крепко прижимается к его спине, потом они оба по-пластунски преодолевают тканевый тоннель, и Рома снова взбирается Ярославу на спину.

Рукоход Нажинский проходит удивительно быстро, оставив позади соперников трёх команд, но Ромка рано радуется этому и, запищав, вдруг срывается. Я вскрикиваю и леденею от страха, потому что лесенка эта выше роста Нажинского сантиметров на сорок, и если Ромка свалится, то сильно ударится.

Но этого не случается. Не знаю, какие там резервы у него включились, но охают все в зале, когда Нажинский успевает навесу поймать и перехватить Ромку одной рукой и усадить себе на бедро. Тот хватается за него ногами и руками, и они продолжили движение.

— Вот это боевое слаживание! — комментирует ведущая. — Сразу видно, что отец и сын — команда!

Ох, знала бы она…

Но ведь в этот момент они действительно сработали как настоящая команда.

Они добраются до тумбочки с ребусом первыми. Отсюда, где я стою, не слышно обсуждения, но спорят они жарко. Именно вместе решают, а не Ярослав за обоих. Это странно, диковинно и очень неожиданно. Будто на равных.

И когда, судя по всему, находят ответ, то вдруг стукаются кулаками.

Поразительно.

И поразительно не только то, как они оба включились в команду, а то, что я чувствую, наблюдая.