Я не гордилась, что ругаюсь при совершенно незнакомом человеке. Но он первый начал.

Ной пошел рядом со мной.

– Ты имела в виду «король приколистов»?

Судя по его виду, он развлекался.

– Нет, – ответила я, на сей раз громче. – Я имела в виду «король придурков». Тот, кто коронован как придурок придурков, дурнее самого дурного придурка. Это самый верх иерархии придурков, – сказала я, как будто зачитала все это по словарю современных ругательств.

– Думаю, ты приперла меня к стене.

«Еще нет».

Эти слова непрошеными возникли у меня в голове, и я нырнула в класс математики, подальше от Ноя, едва увидела нужную дверь.

Я села в заднем ряду, надеясь спрятаться от взглядов наподобие тех, какие бросали на меня вчера, и потерялась в непонятном уроке. Я перегнула корешок «Лолиты» и спрятала ее в сумку. Вытащила миллиметровку, потом взяла карандаш. Потом заменила карандаш другим карандашом. Ной начинал в меня въедаться. В плохом смысле этого слова.

Но потом Анна чопорно вошла в класс в сопровождении своего не столь уж маленького друга и отвлекла меня от этих мыслей. Пара шествовала, как подходящие друг к другу пороки. Анна перехватила мой взгляд, и я быстро отвела глаза, но раньше успела покраснеть. Краешком глаза я наблюдала, как она садится в третьем ряду.

Меня затопило облегчение, когда за стол рядом со мной скользнул Джейми. Пока он был моим единственным другом в Кройдене.

– Как дела? – спросил он, ухмыляясь.

Я улыбнулась в ответ.

– Без носовых кровотечений.

– Пока, – сказал Джейми и подмигнул. – Итак, с кем ты еще познакомилась? С кем-нибудь интересным? Кроме меня, само собой.

Я понизила голос и начертила каракули на своей миллиметровке.

– С интересным? Нет. С придурочным? Да.

Ямочка на щеке Джейми стала глубже.

– Дай угадаю. Некий неряшливый ублюдок с раздевающим взглядом? – Джейми кивнул и продолжил: – Твой румянец говорит, что я попал в точку.

– Может быть, – ответила я небрежно.

– Итак, ты познакомилась с Шоу. Что он сказал?

Интересно, почему Джейми это так интересует?

– Он придурок.

– Да, ты уже упоминала об этом. А ведь если подумать, так говорят все. И все равно этот мальчик утопает в лобк…

– Ладно, ученики, выкиньте из головы свои проблемы, и пусть вашей проблемой станет то, что происходит в классе.

Мистер Уолш встал и написал на доске уравнение.

– Милый образ, – прошептала я Джейми.

Он подмигнул, как раз в тот миг, когда Анна повернулась, чтобы сердито уставиться на меня.

Свой второй день я провела в бесконечной, сводящей с ума рутине. Занятия, домашняя работа, несмешные шутки учителей, домашняя работа, задания в классе, домашняя работа. Когда это кончилось, Даниэль ждал меня на краю кампуса, и я была рада его видеть.

– Привет, – сказал он. – Иди быстрее, чтобы мы могли выбраться отсюда прежде, чем машины забьют выезд.

Я послушалась, и Даниэль спросил:

– Второй день прошел лучше первого?

Я подумала о всем, что случилось вчера, и ответила:

– Чуть получше. Но можно не говорить обо мне? Как прошел твой день?

Он пожал плечами.

– Как обычно. Люди везде одинаковы. Немногие выделяются из толпы.

– Немногие? Так сколько людей действительно выделяются?

Даниэль шутливо возвел глаза к небу.

– Несколько человек.

– Да ладно тебе, Даниэль. Где энтузиазм Кройдена? Выкладывай.

Даниэль послушно описал, на что похожа учеба в его выпускном классе, и мы прибыли домой, когда он как раз добрался до середины своего рассказа о занятиях музыкой. В гостиной ревел телевизор – шли новости, но родителей еще не было дома. Должно быть, там был наш младший брат.