- Завтрак, - улыбается, кивнув взглядом на поднос. – Не волнуйся, всё из твоего списка. Солёные крекеры, кислые яблоки, клубника, чашка кофе, кока-кола, против которой я настроен категорически, и мятные леденцы. Завтрак чемпиона.

- Повтори слово «завтрак» ещё раз, и я продолжу этот разговор из уборной, - мои губы дёргаются в ухмылке.

Мужчина подходит к прикроватному столику, ставит поднос на него и садится в кресло напротив моей кровати.

- Как ты себя чувствуешь? Всё нормально? Спать было комфортно?

Обращается со мной, словно я фарфоровая кукла. Это настораживает и немного пугает. Странно, учитывая, что этот же мужчина отрицал отцовство, открещиваясь от меня и от ребенка, и потащил меня буквально на детектор лжи, чтоб убедиться, что это его ребенок. Да стоило мне попасть в больницу – и его как бабка отшептала.

- Всё великолепно. Можешь не переживать. И я вполне способна дойти до кухни самостоятельно.

- Я читал, что при сильном токсикозе нужно закинуть что-нибудь в рот, не вставая с постели, чтобы прогнать тошноту, - выдал, поразив меня в очередной раз.

- Ты теперь читаешь про токсикоз?

Он ухмыляется, и я в очередной раз подмечаю, как ему идёт ухмылка. С ней он становится похож на сытого, довольного котяру, хотя в повседневной жизни у него довольно холодное лицо.

- Ты не то, чтобы оставила мне выбор.

- Выбор есть всегда, - жму плечами, скользнув изучающим взглядом по нему.

Это правда. Он выбрал быть настолько вовлечённым. И меня, по правде, это смущает и даже немного пугает. Сильно пугает, вообще-то.

- Я перфекционист, драгоценная моя. Я должен знать всё о том, что с тобой происходит, чтобы иметь возможность это контролировать. Лишь так я смогу стать лучшим будущим отцом в городе, а на меньшее я не согласен.

- Лучшим отцом через контроль естественных процессов моего организма? Ух, какие беды с головой. Ты в терапии, я надеюсь?

- Хамка.

Усмехаюсь. Развожу руками и возвращаю ему его же фразу:

- Глаза видели, что брали.

Теперь усмехается он.

- Я рад, что тебе лучше. Ешь.

Ник поднимается на ноги и спешит к двери. И несмотря на то, что клубника вкусно и маняще пахнет на всю комнату, я не набрасываюсь первым делом на еду. Вспоминаю кое-что. Кое-что важное.

- Перед выпиской мне сделали УЗИ. Пока это не точно, никаких гарантий, потому что срок ещё небольшой, но врач предположила, что у нас будет девочка.

Замер. Повернул на меня неверящий взгляд. А я сижу и таким же смотрю на него.

Я не знаю, как на него такого реагировать. Я была готова к тому, что когда я приду к нему, он не поверит мне и выставит меня вон, и он не разочаровал. Полиграф – сильно, но опять же не удивительно. Человек параноик. Я видела это. Я понимаю это.

То, что происходит сейчас, я решительно не понимаю. Я не ожидала, что он примчится в больницу. Что он пробудет там, уснув в страшном обшарпанном коридоре на старом советском стуле, ожидая, пока я приду в себя. Не ожидала, что заберет меня к себе. Что будет ухаживать за мной. Что будет переживать за ребенка. Я ничего из этого не ожидала. И это было дико, и ново, и пугало. Будило какие-то странные эмоции и опасные привязанности. Опасные потому, что в итоге будет больно. Я не первый день живу и знаю таких мужчин, как он. Больно будет в любом случае. И, вероятнее всего, одной мне.

И всё это выбивает меня из седла, странно будоражит, злит и раздражает. Но вместо того, чтоб снова брякнуть что-нибудь гадкое в ответ на его растерянное личико, я окончательно падаю лицом в грязь и выдаю эпичный пассаж:

- У тебя красивые глаза. Надеюсь, у неё будут твои глаза.