– Я слышала, что Уве Типс заранее подписал бумагу о том, чтобы любая его смерть была рассмотрена, как естественная, и никто не был наказан. Видимо, у него были на это причины... – о, неужели Агния уже прониклась сочувствием и поверила?

– Не знаю насчёт причин... Но с того дня я решил, что больше никого не стану подпускать к себе. Мои чувства вины, боли и страха – это то, что питает демона. Я решил стать бесчувственной скотиной, и тогда паразит во мне словно исчез.

– Но после убийства лекаря были другие...

– Я второй раз опрометчиво решил, что победил демона. На самом деле он лишь выжидал и, возможно, наслаждался, что я уподобился ему, разбивая сердца влюблённым дурёхам.

– М-да. Дела... Ты говорил, что Уве Типс был единственным близким для тебя человеком. А как же родители?

– Они похоронили меня ещё тогда, в детстве. Какая мать не отвернётся, если вместо «я люблю тебя, мама» будет слышать «убери от меня руки, мерзкая корова»? Демон как-то даже запустил в неё пульсаром. Родители верят, что меня в этом теле больше нет. Они заинтересованы в том, чтобы я продолжил род, и на этом всё.

– Ты пробовал с ними поговорить?

– Чтобы снова досыта накормить демона своими эмоциями?! В моих интересах держать их подальше от себя и обойтись без привязанностей.

– Судя по тому, что ты всё это рассказываешь мне, твоя тактика не такая уж безупречная. И если ты привяжешься ко мне, демон отыграется за всех.

Кристан вздохнул и сам удивился, что разговаривает со своей невестой искренне. Как бы это всё не аукнулось позже...

«Обязательно аукнется. Все твои мысли у меня, как на ладони», – для наглядности демон перехватил контроль над правой рукой и продемонстрировал зажжённый на ладони пульсар.

– Эй, это что? – Агния заметила жест.

– Прости. Видимо, последствия испытанных эмоций, – он без труда погасил заклинание, потому что демон отпустил руку.

– Хочешь сказать, что это не ты сейчас зажёг пульсар?

– Не я... – Кристан покаянно опустил взгляд.

– Для чего тебе я?

– Как я уже говорил, ты не поддалась силе проклятья. Это говорит, что ты сама сильная. И умная. Есть в тебе что-то такое... – он задумался. – Что заставляет меня верить в лучшее.

– А если конкретнее?

– Когда я женюсь, мне не придётся в обязательном порядке посещать балы. Сейчас я как холостяк и единственный наследник рода Офтен Харт обязан обзавестись семьёй.

– Не находишь, что использовать меня – это жестоко? – Агния не выглядела злой. Скорее, обескураженной.

– Что, если только ты сможешь мне помочь?

– Почему именно я? Ты можешь жениться на любой родовитой красотке, и она подпишет для тебя любую бумагу, чтобы её смерть не доставила тебе проблем.

– Что, если я не хочу больше смертей? – после этих слов в голове Кристана раздался издевательский смех демона.

– Но я не имею понятия, как тебе помочь!

– Об этом не беспокойся. Ты уже помогаешь тем, что сидишь рядом. Теперь все знают, что ты моя невеста, и это спасёт меня от излишнего женского внимания.

– Неужели тебе оно неприятно? Я думала, ты купаешься в женской любви?

– Тонуть и купаться – разные вещи.

– Хм, – она не поверила.

– Прости. Ты не обязана верить всему, что я тебе здесь наговорил.

– Да нет же. Я верю. И даже однажды встретила ту самую ведьму в лохмотьях... – с загадочным видом поведала Агния.

– Что? – Кристан подскочил на стуле. – Где?

– В перелеске рядом с пастбищами.

– Но... Она должна была умереть!

– Она и умерла. Наболтала мне всякой чуши, что я должна тебя спасти, и отошла в мир иной.

– Меня? Спасти?

– Угу. Тут хочешь не хочешь – поверишь в судьбу.