Михась идет за Тимуром, смотрит ему в спину сосредоточенно, напряженно и как-то… нехорошо. С каким-то предвкушением.

- Ты облажался, Тимур, - говорит он.

- С чего ты взял? – лениво отвечает Тимур, засунув руки в карманы ветровки.

- Ты не проследил за ним! – отрезает Михась. – Мальчик-колокольчик, который ни черта сам не может. Только умеешь, что ржать да Прапору глядеть в рот.

- Михась, я иду не просто так, а к хозяевам по делу, - отвечает Тимур. Ему не нравятся слова Михася. Он ускоряет шаг, но тот не успокаивается.

- Ну да, хозяева, - кривится Михась. - Кланяться в ноги пацанам, чтобы они с барского плеча нам чего-нибудь отсыпали! Тебя не коробит, нет?

- Ты знаешь, нет, - насмешливо отвечает Тимур. – Если ты не заметил, у них есть много всего полезного.

- Они вампиры! Нелюди! С ними нельзя жить! Вон, что они с Серым сделали, – нервничает Михась и подходит к Тимуру совсем близко. Серому очень не нравится, как он облизывает губы.

- Ну, это вообще не аргумент, - не соглашается Тимур. Его лицо искажает странная, ломкая ухмылка, он останавливается, поворачивается к Михасю и выдает с презрением: – В чем проблема? А-а! Я понял! Тебя коробит, что два пацана имеют столько всего, да? У них тут и дом, и еда, и рояль стоит, и гипноз. Тебе завидно, что они сидели тут в тепле и безопасности, пока мы круги по городу наворачивали. Гордость взыграла что-то просить, да? С какой стати ты должен им подчиняться, да? Они же младше тебя, такого крутого и сильного. Зачем что-то просить, когда можно просто отобрать? Закона-то больше нет! И да, насчет Серого – я ни в чем не виноват!

Михась срывается, с яростным рыком толкает его к дереву и вцепляется в горло. Тимур охает, ударившись спиной, и инстинктивно хватается за руку. Но на губах играет торжествующая улыбка:

- О, как попал! Да я прям снайпер! – заключает он и нагло хохочет в лицо Михасю.

- Слышь ты, щенок! – выплевывает Михась – и на большее его не хватает. Круглые глаза белеют от бешенства. Он сжимает горло Тимура так, что смуглое лицо краснеет.

- Что? – сипит Тимур. – Убьешь? Ой, сейчас расплачусь!

- Да я таких, как ты!.. – орёт Михась и быстрым, почти неуловимым движением гладит себя по бедру, где нашит широкий карман.

Солнечный луч скользит по светлому наточенному лезвию, и оно масляно блестит. Острая кромка прижимается к горлу Тимура. Тимур замолкает, сжимает губы. Улыбка в глазах гаснет. Серый мечется между деревьями и пытается закричать, оттолкнуть Михася, но тот не замечает рук. Он наклоняется над Тимуром и довольно тянет:

- Что, уже не смешно? Что надо сказать большому сильному дяде?

Нож впивается в горло сильнее. Тимур испуганно сглатывает, зажмуривается и хрипло шепчет:

- Извините.

- Ты виноват, потому что… - подсказывает Михась.

Лезвие скользит по тонкой коже,Тимур уже не держится на ногах и сипит, цепляясь за душащую его руку:

- Потому что вы умный и главный, а я дурак и ничего сам не могу.

Михась довольно щурится, медленно вертит окровавленным ножом перед лицом Тимура и, глядя в расширенные глаза, слизывает кровь. Упоение чужим страхом рвется из него, он смакует своё превосходство, словно дорогое вино. От вида крови его ведёт, взгляд мутнеет. Он наклоняется к ранке, с шумом втягивает её запах и ласково тянет:

- Дурачо-ок…

Серый с ужасом понимает, что всё это время рядом с ними ходил самый настоящий маньяк.

- Дядь Миш… Я буду послушным, вы только не убивайте, - жалобно блеет Тимур, чуть глотнув воздуха. – Я помню, что это вы меня спасли…

Серый еще никогда не видел такого открытого и беззащитного выражения на его лице.