Основное название фильма невольно воскрешает в памяти первый гофмановский роман «Эликсир сатаны». Но это не экранизация данного произведения. Вынесенное в название фильма слово «эликсир» играет роль смысловой метафоры, которая дает ключ к пониманию образно-пластических мотивов, организующих ткань экранного повествования и отсылающих к поэтике, темам и мотивам гофмановских текстов.

В семантическом контексте слово «эликсир» связано с важной для творчества Гофмана темой «пития». В фильме употребление эликсира становится смысловой точкой, обуславливающей сюжетное повествование и особенности его построения. Выпитый героем эликсир высвобождает сознание из-под контроля логики, провоцирует раздвоение мира и смещение, перенос персонажа в фантасмагорическое пространство Зазеркалья.

Мотив движения становится основным в развитии сюжета, он дополняется другими темами, такими как: тема искусственного или автомата, мир ремесла и творчества, тема искаженного видения и двойника, маски и карнавальности. В сюжете фильма они только обозначены и не имеют событийной наполненности. Тема, которая обыгрывается на протяжении всего фильма, посвящена борьбе светлых и темных сил. Она становится центральной в метафорических эпизодах, повествующих о столкновении космических сил, предстающих в образе черного дракона и огненной саламандры, в сценах конфликта алхимика и сочинителя, в споре мастера-живописца и студента-поэта. Сюжетные линии, заданные в фильме различными темами, образуют сложный орнамент повествовательной структуры. Они то расходятся, то переплетаются, мотивируя развитие друг друга.

При всей мистичности событий фильма, учитывая то, что героем был выпит эликсир, можно дать рационалистическое объяснение терзающим его ночным видениям, которые он воспринимает то как болезненные галлюцинации, то как реальные события, не в силах отличить одно от другого. В результате спутанности сознания героя, неясности будоражащих его мыслей и воспоминаний возникает отрывистость, многослойность в изложении событий, незавершенность сюжетного повествования. Подобная конструкция есть выражение субъективного (авторского) сознания, испытывающего на себе воздействие эликсира, высвобождающего иррациональные начала и разрушающего причинно-следственные связи событий.

Название фильма встраивается в ассоциативную цепочку деталей, указывающих на то, что за образом главного героя фильма скрыта фигура Гофмана. В творчестве писателя культ пития занимал важную роль. Он находит отражение во многих его произведениях. Но питие провоцировало и творческую активность писателя, становилось «колесом вдохновения». Как пишет Г. Виткоп-Мерандо, «Гофман был пьяницей в самом что ни на есть прямом смысле этого слова. Но было бы грубейшим заблуждением хотя бы на мгновение предположить, что он стал писателем благодаря пьянству. Алкоголь пишет не вместо него, а внутри него, играя в некотором смысле роль микроскопа, позволяющего разглядеть реальное существование, невидимые невооруженным глазом предметы<…> озарение приходили к Гофману в состоянии алкогольного дурмана, и он приберегал образы своих пьяных галлюцинаций до наступления мучительных и жестоких часов похмелья… он пьет не потому, что ему это нравиться, а для того чтобы разогреть воображение…»[82]. Таким образом, тема пития, обозначенная уже в названии и получившая развитие в фильме, возникает и в связи с биографией Гофмана, становясь попыткой разобраться в стихии творческого воображения писателя, объяснить истоки той романтической фантасмагории, которая наполняет его произведения.