— Айла, вставай! — прошу я подругу, но она словно не слышит, словно не здесь. Лицо залито слезами, глаза пусты. Они ее опоили? Нет. Они ее довели!

— А вот и наша Мышка! — режет слух противный голос Томаль, и вместо того, чтобы ей ответить, я кидаюсь на нее. Готова разорвать в клочья, но свора приспешниц оттягивает меня назад.

— Что ты с ней сделала, стерва?! Я волосы тебе выдеру!

— Поосторожнее со словами, Мышка. Посмотри, чего стоила Айле твоя наглость. Как думаешь, почему она стоит на коленях? Из-за кого? — ухмыляется яркими губами драконша.

— Хотела наказать меня, так и наказывай! Айла тут ни при чем! — кричу я ей, что есть злости.

— Ну, нет. Она уже ответила за тебя. А ты, если хочешь, ответь за нее.

Как же меня злит этот голос. Как раздражает этот взгляд. Я закопать ее сейчас готова.

— Айла, дорогая, у меня туфли запылились, протри, — велит Томаль, и Айла,… глотая слезы и собственную гордость, ползет на коленях в ее сторону.

— Нет! — кидаюсь я к ней, отрываю от пола и ставлю на ноги. — Что ты делаешь?! Прекрати!

— Отойди, — только и шепчет мне подруга. Совсем ее не узнаю. Меня не было два дня, а от моей Лисички ничего не осталось. Как?

— Айла, приди в себя! Не унижайся! — молю я ее, но она хватает мои руки и прижимает к своей груди. О боги, как люто бьется ее сердце!

— Я не могу. Ты не понимаешь. Томаль сказала, что, если я не стану ее рабыней, она сделает так, что мой отец потеряет работу. Его нигде не возьмут! Мы станем не просто нищими, а бездомными, — мотает головой Айла, а я не могу вымолвить и слова. Вот же гадина!

— Томаль! — рычу я, готова вновь броситься на нее, но в этот раз меня останавливает не свора, а сама Айла. Хватает за руку и смотрит так, что я уже не знаю, что делать.

— Что, Мышка? Думала, сможешь мне противостоять? — скалится принцесса.

— Ты подлая, мерзкая дрянь!

— Тише! А то передумаю давать тебе шанс.

— Шанс?! О каком шансе ты говоришь, ненормальная?!

— Хочешь, чтобы твоя подруга вновь жила нормально, или предпочитаешь, чтобы она ползала передо мной на коленях? Раз уж все случилось из-за тебя, дам тебе возможность взять ее участь на себя, — ухмыляется гадина, глядя на меня свысока. Чувствует свое превосходство. Свою власть. — Стань моей рабой на месяц, и я не буду больше трогать твою нищую подружку.

— Ты совсем из ума выжила?

— Тссс…. У тебя тридцать секунд. Думай, Элла. Ты месяц у меня на побегушках или Айла год? — спрашивает она, и я готова проклясть весь мир.

Да что же за день сегодня такой, что все только и ставят перед выбором? Нет. Я не могу на этой пойти. Но глаза Айлы прожигают сердце насквозь. Сколько же в них отчаяния. Сколько боли.

— Пять.

Десятки адептов нетерпеливо ждут, когда я соглашусь, но слова застряли в горле.

— Три.

Мысли кружат голову. Все, что я сейчас хочу, это выдрать драконихе волосы. И я могу. Вот только, после этого она точно отомстит. И не мне. А Айле. Томаль способна разрушать чужие жизни. В этом не нужно сомневаться.

— Один!

— Согласна! — выплевываю я проклятое слово, и стерва довольно ухмыляется.

Она чувствует за собой победу, проходится взглядом по притихшим зрителям, которые не смеют сейчас даже дышать.

— На колени, — велит она, и я закрываю глаза. Чувствую, будто ноги обратились в палки. Даже если захочу их согнуть, не смогу. Думай об Айле. Думай об Айле!

Мысли не помогают. Помогают приспешницы Томаль, которые бьют меня под колено, и я тут же падаю на пол. Хочу закричать, но стискиваю зубы и сжимаю кулаки.

Как же противно. Как больно.

— Скрепим клятвой, — предлагает Томаль, суя мне под нос желтоватый лист бумаги.