— Мышка, что с тобой не так?! Сидела в своей конуре, а теперь коготки решила показать?! — рычит Томаль, надвигаясь на меня медленно и пугающе.

— А я и не высовывалась. Ты меня оттуда вытащила, — отвечаю я, не позволяя и нотке страха прозвучать в голосе. — Если продолжишь нападать, я буду защищаться. Если загонишь в угол, мне придется атаковать, чтобы выжить. Знаешь, на что способны отчаянные мыши?

Впервые говорю так спокойно и уверенно, что наслаждаюсь от того, какую власть дают правильно выбранные слова. Даже дракониха оторопела. Но скоро отойдет.

Правильно говорят, смелость — это не отсутствие страха, это понимание того, что есть нечто большее, чем страх. То, что ты готов защищать.

— Давай проверим, — наконец-то, отходит от приступа негодования Томаль и скалится. — Начнем прямо сейчас и посмотрим, через какой крохотный промежуток времени начнется твое отчаяние. Только помни: свой шанс на прощение ты уже упустила!

Говорит она, а затем кивает девчонкам, и они тут же кидаются на меня. Один раз мне удается увернуться и даже сделать пару шагов к двери, но приспешницы все равно ловят и хватают за волосы так сильно, что хочется выть.

Томаль склоняется, все еще ищет во мне раскаяние и страх, но их нет. Слез они моих никогда не увидят!

Тонкая кисть драконессы опускается в набедренную круглую сумочку и достает крохотную колбочку с бледно-розовой жидкостью. Плотная крышка откупоривается с примечательным звуком, и зелье направляется к моим губам.

Даже знать не хочу что это! Ни за что не буду пить!

Вырываюсь, что есть сил, но их трое — теперь сама Томаль применяет силу. Эти «леди» валят меня на пол. Пока приспешницы прижимают тело к полу и тянут за волосы, чтобы пошевелиться не могла, драконесса впивается острыми пальцами в мою челюсть. Заливает зелье мне в рот и зажимает его, не позволяя выплюнуть.

Эти несколько секунд, пока непонятная жидкость, возможно, даже какой-нибудь мягкий яд, обжигает горло, кажутся вечностью. А затем все резко заканчивается. Девчонки теряют хватку, и я тут же вскакиваю и отплевываюсь, но поздно.

Уже проглотила.

— Что! Было! В колбе?! — рычу я.

Вот теперь мне хочется взять один из этих стульев и поколотить их всех. И я хватаю, чем немало пугаю драконес. Даже успеваю замахнуться, как Томаль выпаливает:

— Я бы на твоем месте не драку начинала, а поспешила бы приготовить антидот, если не хочешь светить своим убогим голым телом на всю академию! — говорит она, и девицы, хоть и испугались стула, но все же противно хихикают. — Думаю, минут десять у тебя есть. Успеешь?

Антидот?! Голым телом?!

Мысли молниями мечутся в голове, и я, наконец, соображаю, чем они меня напоили. И как я сразу не поняла? Бледно-розовый цвет. Прозрачное. С запахом гвоздики и перца.

Зелье обнажения!

Сначала растает одежда, затем украшения и в конце концов ничто не сможет прикрыть мое тело в течение двадцати четырех часов — будет растворяться, если вовремя не принять антидот!

Приходится отложить идею мести. Но я все же швыряю стул со всей злости в девчонок, а затем бросаюсь к дверям, пока не поздно.

— Ловите ее! Не дайте уйти! — командует Томаль, по всей видимости, решив перестраховаться и продержать меня эти десять минут тут.

Вот только в этот раз я легко не дамся! Горгулью задницу вам, а не меня!

Жаль, не умею накладывать путы, как Арон, зато стульями швыряюсь, как оказалось, отменно. Очередной бросок попадает в цель, и, пока девчонки вопят от злости и боли, я вылетаю в безлюдный коридор.

Жалею, что не кинула в них еще парочку, но время утекает сквозь пальцы.