– Прости, брат, – покаялся Макс. – Клянусь, я не хотел подавать плохой пример твоей… даме. А ей бы неплохо усвоить, что таким помелом можно и всех кавалеров распугать.

– Хах! Да где они, ваши кавалеры? – Майка окинула меня презрительным взглядом с головы до ног. – Мне вот из всей кавалерии достался только конь с яйцами. Адьос, амигос!

И, задрав подбородок и расправив плечи, она бодро загромыхала каблуками прочь.

Ну и куда она пошла? Она ж здесь со мной... И надо бы что-то сейчас сделать, наверное… а я что-то никак.

– Вот коза, – процедил Макс, провожая Майку взглядом. – А ведь она мне сперва даже понравилась.

– Мугу, мне тоже. Но, как показывает практика, Малыш, прекрасные незнакомки прекрасны лишь до тех пор, пока они незнакомки. А жаль… – я с досадой посмотрел Майке вслед. – Я к ней вроде уже привык.

– Да ладно, когда ты успел-то? Сколько вы с ней?

– Четыре дня уже! А что ты ржешь-то? У меня, между прочим, ещё не было таких долгоиграющих отношений. А может, уже и не будет никогда… как-то не умею я… долго играться.

– Что ты лепишь, Геныч? Это тебя ещё просто не торкнуло. Ты меня после Ирки забыл, что ль?.. А ведь я тоже думал, что всё – хорош. Зато теперь я добровольный подкаблучник. Правда, мне сложно представить, чтобы моя малышка могла вот так же дерзить.

Макс быстро отыскал глазами Марту и причмокнул своими выдающимися губами.

– Получается, что восьмая Марта обошла в рейтинге первую Майю, – заключил я и огляделся по сторонам. – Та-ак, ну и что у нас там по плану – развесёлые покатушки?

– И разнузданный банкет с неприличными конкурсами.

– Ну и драка, если уж совсем повезёт, – я хлопнул друга по плечу. – Похоже, я теперь конь свободный… а посему готов испортить борозду всем желающим.

– А с Натахой-то у вас… – понизив голос, Макс резко посерьёзнел. – Реально было, Геныч?

– Охерел?! Ты хоть думай, что лепишь! Малыш, да я и сам не догнал, за что мне по щам прилетело. Ну, пожелал я ей взаимной любви… Не, ну а что… скажешь, я неправ? – но, оценив гримасу друга, я отмахнулся. – А-а, молчи лучше, сам знаю, что мудак.

Оглядевшись по сторонам, я поймал на себе до хрена любопытных взглядов (а один – ну прямо очень многообещающий) и нахлобучил на голову счастливую панамочку.

– Ладно, Малыш, ты иди давай, а то нам ещё твою Марту отбивать придётся.

– Геныч, какого ты этот блин на башку напялил? Ты в нём, в натуре, как клоун.

– Да я, Максимушка, и без панамочки ненамного краше. Но, может, мне сегодня повезёт, и кто-нибудь разглядит мою прекрасную душу… м-м?

4. Глава 4 Гена

И вот иду я с душой нараспашку, а благородные гости так от меня и шарахаются.

Да и похер на эти чванливые морды! Воронцовская аристократия, задрать их промеж глаз! Наверняка все они сейчас строят догадки, кто же додумался пустить на это помпезное мероприятие для избранных вельмож дурня с бандитской рожей и в белой идиотской панамке, зачем он здесь?

А я и сам себя об этом спрашиваю, хотя знаю ответ. Вон она, моя причина – прекрасная, как ангел, невеста в воздушном белом платье. Маленькая шантажистка!

Целых два месяца Наташка с маниакальным рвением готовилась к предстоящей свадьбе, пёрла навстречу своей несвободе, как разогнавшийся локомотив… и сигналила мне в уши, буквально навязывая потребность её остановить.

И я реально старался – семафорил изо всех сил, флажками размахивал, общественность взбаламутил – делал всё что мог! Но единственной башкой на рельсы… прости, малышка, – я не готов. И уж тем более я не планировал становиться свидетелем её бессмысленного жертвоприношения. До сих пор удивляюсь, как я мог разминуться со своими планами.