– Насколько мне известно, есть, – спокойно ответил Нэйт. – Но я учился не здесь, а в Йеле.

– Что-что?

Она замерла на месте, и потом пришлось догонять Нэйта бегом.

– В Йеле? Вы что же, закончили Йельский университет, а потом вернулись в эту дыру? Обслуживаете ковбоев и скотовладельцев? Что за дурацкие игры?

– Это не игры. С законом не играют.

Он галантно прикоснулся к шляпе, поклонился и нырнул в загон.

– Ну и дела. Йель…

Она покачала головой. Потом подхватила лукошко и припустила следом за Нэйтом.

– Эй, Нэйт, постойте!

Она не договорила и остановилась. В загоне происходило что-то непонятное. Двое ковбоев и Уилла возились с маленькой коровкой, причем коровка происходящему явно не радовалась. Должно быть, ставят тавро, подумала Тэсс. Ей стало любопытно – как это происходит. Да и с Нэйтом хотелось продолжить разговор, а он тоже заинтересовался происходящим.

Тэсс прижала к себе лукошко, вошла в ворота, но никто не обратил на нее внимания. Все были заняты несчастной коровкой. Тэсс встала на цыпочки, заглянула Уилле через плечо и увидела, как Джим Брюстер очень ловко и аккуратно кастрирует теленка. От этого зрелища глаза у Тэсс закатились, и она беззвучно бухнулась в обморок. Уилла услышала треск битых яиц и обернулась.

– Господи, посмотрите на нее!

– Отрубилась, – констатировал Джим и осклабился.

– Без тебя вижу. Закончи с теленком.

Нэйт уже поднял Тэсс на руки.

– По-моему, ноша не из легких, – сухо заметила Уилла.

– Да уж, не перышко, – улыбнулся Нэйт. – Твоя сестрица сложена первоклассно.

– Ладно. Наслаждайся своим счастьем. Неси ее в дом. Вот дура чертова. – Уилла сокрушенно склонилась над корзинкой. – Переколотила все яйца. У Бесс будет припадок. – Она с отвращением покачала головой, оглянулась на Джима и Маринада: – Чего вылупились? Продолжайте. Придется мне заняться этой идиоткой. Нет у меня других дел – только подносить нашатырь безмозглой городской девчонке.

– Ты уж слишком к ней сурова, – возразил Нэйт, неся Тэсс к дому. Едва заметно улыбнувшись, он добавил: – Понимаешь, она вне своей среды обитания.

– Но, к сожалению, она в моей среде обитания. Одна бухается в обморок, другая смотрит на меня с ужасом, словно я ей сейчас пулю меж глаз всажу.

– Тебя нетрудно испугаться, Уилл. – Тэсс чуть пошевелилась в его руках. – По-моему, она сейчас очнется.

– Брось ее тут куда-нибудь, – сказала Уилла, открывая дверь. – А я схожу за водой.

Нэйт стоял и думал, что держать Тэсс на руках довольно приятно. Она не такая тощая, как другие калифорнийки. Вполне кругленькая, все, что надо, на месте.

Тэсс страдальчески застонала, захлопала ресницами, и Нэйт остановился возле дивана.

На него уставились васильковые глаза. В них читалось полнейшее недоумение.

– Что это? – пролепетала Тэсс.

– Все в порядке, милая. Вы просто упали в обморок.

– В обморок? Я? – Тэсс никак не могла сообразить, что происходит. – Какая чушь!

– Упали, причем очень грациозно.

На самом деле она рухнула, как подрубленное дерево, но вряд ли подобная метафора пришлась бы ей по вкусу.

– Вы головой не ушиблись?

– Головой?

Тэсс растерянно пощупала затылок.

– Вроде бы нет…

Тут она вспомнила.

– Ой, бедная коровка! Что они с ней сделали? Ну что вы скалитесь?

– Представляю, как неприятно впервые в жизни наблюдать подобную сцену. Вряд ли у вас в Беверли-Хиллз кастрируют бычков.

– У нас скотов хватает, но мы все же с ними так не обходимся.

Нэйт удовлетворенно кивнул:

– Я вижу, вы и в самом деле пришли в себя.

Тэсс действительно полностью очухалась и наконец обратила внимание, что он держит ее на весу.