«Ну что ж, тогда мы квиты!» – Кира хмыкнула своему отражению в зеркале и обратила взор в окно: небо уже темнело, постепенно его заполоняли цепочки звёзд. Совсем скоро.

Однако Хандер появился ближе к полуночи, утомившаяся от волнений Кириния уже давно улеглась в постель. Сквозь полудрёму девушка ощутила холодок по коже, которого под одеялом быть никак не должно, но его следом заменили тёплые поцелуи, от кончиков пальцев те неспешно подымались выше. Затем с боку прижалось разгорячённое чуть влажное мужское тело, около уха послышалось:

– Не дождалась меня, – последовали также и объятья, мегилл обвил свою пленницу руками и ногами подобно дикой лиане. Наедине в спальне он всегда принимал облик человека. – Я пришел как смог.

– Ханд… – сорвалось с губ Киры, но она так и не открыла глаз.

Лианд улыбнулся, разглядывая деву, которую не желали отпускать из сонного царства, и в груди мужчины зарождалось умиротворенное тепло. После того, как чуть не потерял её, он наконец осознал, что испытывает к своей неожиданной пленнице не только вожделение. Признать это оказалось трудно, четыре долгих ночи верховный воин старался забыться в ласках бывших фавориток, не обошлось и без жертв. А когда Хандер принял это, с плеч будто свалилась гора.

Но для него оставались загадкой чувства Киры. Лианд прекрасно видел её ответное влечение, но не мог распознать настоящее ли оно, а не флёр контракта, также не мог выяснить мотивы поступков. Ещё удручало, что с каждым рассветом душа Киры истончалась, независимо от того, прикасался к ней мегилл или нет. И решения этой нелёгкой проблемы он так и не нашёл. Хандер всегда был один, никого не пускал в свое сердце, никого кроме неё, и терять её лианд теперь не желал.

– Проснись, – завладел девичьими устами, целуя нежно, словно бы Кира была хрустальной. Она же в ответ пробормотала что–то невнятное. – Ну что ж, ты не оставила мне выбора.

Мегилл поудобнее пристроился с боку, повернул Киру спиной, закинул её ногу к себе на бедро и принялся сладко будить. Ласкал, оглаживал холмики налитой груди, поигрывал с сосками, оттягивал, языком щекотал кожу шеи с ключицей, плечи. Ее кожа была гладкой от масел, без лишнего волоска, рабыни прекрасно старались для своего лианда. Трансформировавшийся хвост помогал хозяину, занимался пробуждением сосредоточения женственности, проводил меж лепестков, когда те увлажнились, аккуратно ритмично проникал внутрь, расширяя и подготавливая.

– Ах… Ха–анд…

Кира стонала, извивалась в руках мужчины, ему до одури льстило, что шептала его имя, что и во сне знала, кто дарит ей все эти ощущения.

– Ну же, открой свои прекрасные синие глаза.

Вскоре хвост заменил восставший фаллос мужчины, и Кира наконец, вырвалась из сонной дымки. Девушка выгнулась дугой, принимая ласки и страсть верховного воина, с губ полились громкие стоны. Она горела изнутри, плавилась, точно кинули в жерло вулкана, и одновременно презирала себя за это. Презирала, что желала его – мегилла, своего пленителя, не меньше чем он её.

– Чтоб ты пр–ровалился во чрево бездны, Хандер–р! – прокричала–прорычала Кириния, сжимая от удовольствия простынь. Лианд хмыкнул и парировал:

– Тогда ты упадешь со мной.

Хандер вышел из неё, перекатился на спину, увлекая рыжеволосую за собой, устраивая её на своих бедрах, и она сама принялась скакать, точно опытная наездница. Её узкие ладони скользили по широкой груди мегилла, очерчивали мышцы живота, чуть царапали кожу, оставляя тонкие алые бороздки. Лианд в ответ оглаживал девичьи бедра, поднимался выше на холмики груди, потягивал за бутоны сосков, вырывая новые стоны и вздохи.