Колдун пожал плечами.

- Кто-то приглядывал, когда я работал с вами, ваша милость? Мы были только вдвоем. Чужое присутствие перекрывает магические потоки. Либо стерегите свое сокровище, либо  дайте мне сделать работу… которая вам так нужна.

Мерзкая рожа барона скривилась в еще более мерзкой гримасе.

- Мои люди встанут на страже у дверей. И под окнами тоже. Попробуешь обмануть – заплатишь жизнью!

Колдун ухмыльнулся в ответ.

- Если я захочу обмануть, барон, ваши люди не удержат меня ни снаружи, ни внутри. Золото можете оставить. Я вдохновляюсь, глядя на него. Путы будут крепче… как и моя вера в вашу честность.

- Перебьешься, плут! – бросил дядя сквозь зубы. – Получишь золото, когда я проверю… твою работу. Пусть это тебя вдохновит.

Он выразительно подбросил на ладони тяжелый кошель. И вышел. Его телохранители один за другим покинули мою спальню. Мы остались наедине с колдуном.

- Не передумала? – спросил он вслух.

Я сжала кулаки и отскочила назад. Этот монстр не получит меня. Я не дамся ему – ни наложить заклятье, ни овладеть самому.

- Уходите отсюда, пока не поздно! Дотронетесь до меня – сожгу вас! Даже если придется спалить весь замок. Я и себя не пощажу. Убирайтесь прочь, оставьте меня!

Колдун криво ухмыльнулся.

- Ну-ну, маленькая гордая девственница. Не стоит так горячиться. У меня есть чем обуздать таких горячих барышень. Не надейся, что твой огонь испугает меня.

Он шагнул вперед. Я попыталась еще отступить… и не смогла сдвинуться с места! Мертвенное, холодящее оцепенение обволокло с головы до пят. Руки и ноги парализовало. Язык не шевелился во рту.

Проклятый чародей приблизился. Худая ладонь легла на ворот моего платья. Секунда – и мерзавец с силой рванул его!

- Ч-что в-вы д-делаете?.. – едва пролепетала я, чудом преодолевая паралич во рту.

- Собираюсь тебя укротить. Ты же не думаешь, что я всерьез польстился на золото твоего опекуна? Мне нужна ты и только ты. Я специально не отходил далеко от поместья.  Вынашивал план, как похитить тебя. Хотел дождаться вторжения Ромедара, умыкнуть тебя во время осады замка. Их армия не помеха мне – хоть я и притворился перед бароном, что боюсь вторжения и хочу скорее удрать как можно дальше. Но тупой боров сам привел меня к тебе. И теперь я не упущу шанс!

8. Глава 8

Он говорил и срывал с меня одежду… пока не оставил полностью обнаженной. Я пыталась кричать и вырываться – но из горла вылетал один лишь приглушенный хрип. А тело дергалось в слабых конвульсиях, ничуть не смущая колдуна.

Закончив раздевать, он толкнул меня на кровать. Я упала лицом вниз, беспомощная, как гусеница в коконе. Послышался шорох – это он снимал собственную одежду.

Боги, боги, смилостивитесь надо мной! Дайте мне воспользоваться даром сейчас, когда он так мне нужен! Клянусь – я не буду стонать и молить избавить меня от него – даже если он принесет мне гибель. Пусть он станет моим убийцей… и единственным защитником. 

Холодная сухая рука вцепилась в мое плечо. Колдун принялся пристраиваться на постели позади меня. Нет, нет, молю вас, боги!

И тут я почувствовала знакомый жар внутри. Тело раскалилось – как было каждый раз, когда меня хватал барон. Я стремительно превращалась в горнило огненной печи. Колдун зашипел и отдернул свою мерзкую руку. Отвратительно рассмеялся.

- Возбуждена, моя милая? Не торопись – я ведь еще даже не начинал. Не мешает тебя остудить… чтобы ты не перегорела в процессе.

И в меня вдруг как будто влилась струя ледяной воды. Невидимый поток затопил меня изнутри, охлаждая и гася пламя.

- Сколько огня… - прошептал чародей почти едва ли не с благоговением. – Сколько страсти… сколько жизни… Все станет моим! Не сопротивляйся, деточка! Я овладею тобой и укрощу твой дар. Он будет принадлежать мне, питать меня, повиноваться! С такой неслыханной мощью я стану властелином мира! Сейчас она дикая,  неограненая, необузданная. Но я займусь тобой и твоей силой. Взращу ее в тебе. Дисциплинирую. Она подчинится моим командам и желаниям. Ты подчинишься мне. И наслаждаться подчинением. А пока – потерпи. Придется тебя сломать и сделать немного больно. Увы, с невинными девами это неизбежно. Тем более такими упрямыми.