От Олега никаких вестей. Он будто исчез. Словно умер.

А вдруг это так?

Явно что-то скрыл от меня…

Исчез при весьма странных обстоятельствах.

Но выглядит это со стороны как «спасибо, я наигрался, пойду поменяю тебя на другую игрушку, а ты уже надоела».

Вряд ли я когда-нибудь его прощу.

Не нужно мне сейчас об этом думать.

Отпущу плохие мысли. Ребенок важнее.

Время летит быстро, а у меня уже начинает появляться животик, и я начинаю свыкаться с мыслью, что я скоро стану мамой, хоть пока ещё и не особо верится.

Я продолжаю ходить на учебу, ещё устроилась на работу в небольшую чайную лавку продавцом. Токсикоза у меня нет, слава богу. Малыш будто всё понимает, находясь в животике, что его маме сейчас нелегко, поэтому и беременность протекает благополучно.

12. Глава 12.

Спустя семь лет.

— Катя, Катя! Ты где?! — мама громко кричит в трубку.

— Я на Курской, иду на собеседование, — устало вздыхаю.

Второе собеседование за день. Первое провалилось. Нет, я как воспитатель идеально подошла работодателям в частный детский сад “Ласточка”, но меня не устроила зарплата.

Нам в последнее время стало не хватать. Мишка растёт, скоро в школу. Со школой только так деньги летят. То учебники, то форма, то фонд класса, школы, учителям на подарки.

Наверно я глупо надеюсь на что-то приличное по заработку в детском саду, раз заведение частное. Глупая! Надо было юридический заканчивать, а не педагогический. Воспитателям, увы, платят копейки. Даже в частных садах. По крайне мере у нас в городе. Вот за границей… ещё можно попробовать. 

Но не люблю я вникать в законы и тягомотину эту с юридическим делом! Да к тому же профессия сложная, нервотрёпка сплошная. Я к такому не готова. Я мягкий человек, чувствительный. Всё близко к сердцу принимаю. Детей очень люблю, всё остальное не моё. Не лежит душа к правовой рутине так точно.

Я работала несколько лет в государственном саду, в принципе меня всё устраивало, до того момента как болезнь Мишутки не дала о себе знать.

Миша.

Так я назвала своего сына.

Выносила, родила, выкормила.

Растёт богатырь не по дням, а по часам.

Малыш на НЕГО очень похож.

Но ЕГО из нашей жизни я вычеркнула навсегда.

Мы не общались, не созванивались. После расставания старую сим карту я выбросила, удалила все свои фото из социальных сетей. Решила, что Волков оказался мерзавцем. Права была мама, а я дура не слушала.

Когда ведь сильно-сильно влюбляешься думаешь не мозгами, а сердцем.

Время лечит. Это правда.

Почти…

Я стараюсь не думать о прошлом, но это невозможно, когда Мишка — вылитая копия Волкова. Они как две капли воды.

Я просто не могу. Всё равно не могу не думать о проклятой жестокой любви! Смотрю на сына и разбитое сердце дает о себе знать.

Ноет. Болит. Кровоточит порой.

Ведь он его сильно-сильно внешне напоминает.

— Мама! Что ты там кричишь? Связь пропадает! — накрываю одно ухо ладонью, я остановилась возле входа в метро.

Связь и правда барахлила на том конце провода.

— Я скорую вызвала, говорю! Скорую! В больницу с Мишкой едем… Рвёт его. Бледный. Плохо себя чувствует. Постоянно плачет и тебя зовёт!

Телефон падает из рук, чудом не разбивается о мокрый асфальт.

Недавно был ливень. Сейчас пасмурно, прохладно.

Меня почти накрывает ледяной тьмой...

— Девушка, вы уронили. Вы как? — где-то сбоку как эхо звучат чьи-то слова.

Несколько раз моргаю.

Усердно борюсь с обмороком.

Немолодой мужчина протягивает мне телефон, с беспокойством заглядывая в глаза. Позади и впереди люди кругом с зонтами снуют, расталкивая нас локтями. А я ни на что внимания не обращаю. В ступоре застыла, ни живая, ни мёртвая.