«Что ты делаешь, Рита? Думаешь, помогаешь этим детям справиться с потерей? А что в итоге? Когда ты, рано или поздно, уйдешь из этого дома, каково им будет?» – разбушевалась моя совесть.

Но в этот момент Таня всхлипнула, бросаясь мне на шею. Я обняла малышку в ответ, утыкаясь носом в ее макушку. От нее пахло детским шампунем. По щекам сбежали слезы. Я зарылась лицом в волосы Тани, пряча их. Ни к чему Сергею видеть мою слабость!

– Пойдем, покажу тебе комнату, – сказал он, подходя ближе.

– А мама что… забыла дом? – пискнула Таня, отлепляясь от меня.

– Н-нет, конечно, – пробормотала я, вставая. – Но вдруг вы сделали ремонт, пока я уезжала! Или еще что-нибудь! Вы же у меня быстрые, правда?

Кирилл закивал, хватая меня за руку.

– А я поезд сделал! Из конструктора! – похвастался он. – Пойдем покажу!

– А мне папа куклу купил! Говорящую! – Таня повисла на второй моей руке. – Пока тебя не было.

Дети затянули меня в квартиру, сразу в свою комнату. А я лишь беспомощно оглянулась на Сергея, понимая, что даже планировки здесь не знаю.

«Черт, – мелькнуло в голове. – Это будет сложнее, чем я думала».

Первым делом Кирилл и Таня затянули меня в детскую. Они начали наперебой показывать новые игрушки. Я натянуто улыбнулась, потрепав за ушки зеленого зайца, и поправила платьице говорящей кукле. Кончики пальцев случайно затронули кнопку на животе.

– Ма-ма! – кукла хлопнула стеклянными голубыми глазами.

Я вздрогнула всем телом, как будто еще один ребенок принял меня за свою мамочку. Таня подбежала ближе и обняла мои ноги.

– Мамочка, мамочка, – запищала она, – а заплетешь мне «колоски» завтра? Я на площадке буду самая красивая! Ни одна няня такие красивые не может!

– Да, конечно, солнышко, – улыбнулась я, погладив ее по волосам.

Как только Таня отлепилась от меня, я выскользнула из комнаты. Сергей обнаружился в просторной гостиной. Он стоял у панорамного окна, глядя вниз, на детскую площадку во дворе. Там резвилась детвора.

– Что за дела?! – зашипела я. – Нельзя было сказать, что их двое?

Сергей обернулся. По губам скользнула насмешливая улыбка.

– А какая разница? Решила теперь стребовать двойной тариф? – фыркнул он, приподымая подбородок.

– Не все измеряется деньгами! – я зло тряхнула волосами. – Нет уж, с меня хватит! Я в этом цирке не участвую!

Я резко развернулась, направляясь прочь. Но на моем запястье сомкнулись тонкие сильные пальцы. А потом Сергей взял меня за плечи, разворачивая к себе. Мягко, но непреклонно. Таким же оказался и его взгляд, серьезный до предела.

– Прости, – Сергей поправил прядку моих волос, убирая ее за ухо. – Я слишком переволновался за Кирилла. Вот и не сказал тебе про Таню. Но разве это имеет значение? Она – тихая послушная девочка, не создаст никаких проблем…

Напоследок его пальцы скользнули по моей щеке. Дыхание сорвалось, внутри все затрепетало. Просто от взгляда Сергея, в котором читалась нотка горечи. Так и захотелось податься вперед, обнять, только бы улыбнулся снова.

– Да, она очень хорошая, – сдавленно прошептала я, опуская голову.

– Вот и славно.

Сергей снова отвернулся к окну, показывая, что разговор окончен. Я замерла рядом, бессильно сжимая кулаки.

– Я не смогу. Это нечестно. Им потом… будет слишком больно, – пробормотала я, не глядя в глаза. – Лучше горькая правда…

Так всегда говорила моя покойная мама. «Кто еще вам скажет, как не я», – повторяла она, заверяя и меня, и Макса, что на свете не существует ни любви, ни дружбы, а верить можно только родным. Все предают, уходят, бросают… Оставленная отцом с двумя детьми на руках, мама верила, что мы повторим ее судьбу. Ненужные и отринутые всем миром. А значит, держаться можно только друг за друга, за родную кровь.