… М-да…

И тут мои размышления прервал звонок в дверь.

Я никого не ждала и никому не говорила, что приехала, только родителям, но они не общаются с моими друзьями и знакомыми: это две разные планеты. Где-то внутри я почувствовала укол стыда и вины, что так разграничиваю свою жизнь. Наверное, это уж слишком, но на это у меня есть свои причины…

Закинув ноги в свои розовые мягкие зайки-тапочки, я поплелась к двери. Нельзя было так резко вставать, даже если это пожар или цунами за дверью, потому что в животе взорвался огненный шар, от которого у меня потемнело в глазах и перехватило дыхание.

Молниеносно все это напомнило мне события в отеле Дубая.

Я крепко зажмурилась.

Выждала пару секунд, давая себе немного времени успокоиться, чтобы начать снова дышать.

Звонок все без конца трезвонил. Кто-то очень хотел видеть меня…

Как все российские люди из глубинки, я так и не приобрела привычку смотреть в глазок двери, прежде чем открывать ее. Доверчивая и наивная страна с надежным и беззаботным детством без угроз и насилия – вот откуда я родом.

И я, с ходу отодвинув щеколду, а затем и замок, распахнула дверь.

На пороге стоял мальчик. Нет! Не мальчик, а парень лет четырнадцати или пятнадцати лет. На нем был черный спортивный костюм а-ля «Адидас» с белыми полосками, который прилично обтягивал пухлые формы. Хотя мальчик не был толстым или полным – просто крепыш. На голове у него была черная шапочка, тоже с лого известной марки спортивной одежды. В моем детстве подобный модный аксессуар назывался соседкой бабой Люсей – «пендюрка». Обычно монолог Люси при виде нас в таких шапочках звучал так:

– И шо вы це такэ нацепили? Нацепили пендюрку и ходют тут, а уши-то все равно мэрзнут, ща отвалятся при наших-то морозах – минус двадцать сегодня, охламоны!

И чем мы ей не угодили своим появлением на свет, никто не понимал. Она придиралась постоянно. И когда я первый раз в жизни надела мини-юбку, тоже выслушала веселую речь: «И че ты это нацепила? Пендюрку нацепила и ходит тут, важная фифа. Ноги голи, руки голи, тьфу, красоты не понимаешь».

На чем именно базировалась красота для одинокой Люськи, мы не знали, но Люську знали все. Мои родители почему-то ее очень уважали, и папа постоянно что-то чинил ей в квартире – причем совершенно бесплатно.

Но сейчас было не до соседки из моего чудесного детства. Первое, что пришло в мою голову, когда я увидела паренька – больше дверь так запросто не открывать. Это может быть опасно. Мало ли, что там у этих подростков на уме…

Я слегка съежилась, но меня смутил взгляд парня – казалось, он не меньше удивлен моему появлению на пороге. Его зрачки расширились, и глаза быстро забегали. Незнакомец явно ждал увидеть другого человека, ища своим растерянным взглядом что-то или кого-то позади меня.

Я обернулась, но так ничего и не увидела у себя за спиной. Насторожилась, как кошка, увидав незнакомую собаку, волоски на теле встали дыбом, и захотелось фыркнуть, скрывшись за дверью, но любопытство и воспитание не позволили мне этого сделать.

– Привет! – заговорила я первой.

– Мм… мне… мне… – парень с трудом разжал губы.

– Да? – удивилась я такому красноречию со стороны гостя.

– М-мне-е н-н-нужна… моя сестра… – незнакомец еле выговорил полностью часть предложения. Ему явно было тяжело и сложно произносить каждое слово, да и звуки в целом.

Я пристально, напрягая все зрительные и слуховые каналы, посмотрела на мальчика. И не сразу разобрала значение его слов, но спустя минуту до меня все же дошло, кто этот нежданный гость.