— Я не собираюсь говорить об этом с отцом, — отрезает Рик.

И мне снова становится интересно узнать, что между ними произошло. А ещё... Ещё мне хочется протянуть руку и сжать пальцами пальцы оборотня. В знак поддержки. Я скорее всего так и сделала бы, но, хвала небесам, сижу далеко от него.

— Почему? — спрашиваю я тихо.

— Это не твоё дело, Райт.

— Да брось, я спец по семейным разборкам! — шучу я.

Эвэрли смотрит на меня в упор примерно полминуты и снова отворачивается:

— Мой отец не тот, с кем можно поговорить по душам. Его заботят только он сам и собственный статус. И уж тем более, он не воспринимает всерьёз байки об истинных парах.

— Ну а твой дедушка? С ним ты можешь поговорить? Если твой прадед знал об этих чёртовых парах, то наверняка рассказывал о них ему.

— Мой дед покинул стаю, как только место альфы в ней занял мой отец...

Всё интереснее и интереснее.

— И где он сейчас?

— В глухом лесу? — пожимает Эвэрли плечами, не то спрашивая, не то утверждая. — Волк без стаи... Нам нужна семья, лидер. Хоть какие-нибудь. Иначе... В общем, я не уверен в психическом здоровье деда. Как и в том, жив ли он.

Н-да...

Я вздыхаю и вновь обнимаю себя за плечи.

Тупик. Мы зашли в тупик. Но нам необходимо придумать, как быть! Не сопротивляться же этой проклятой тяге всю оставшуюся жизнь!

— Эвэрли, мы обязаны что-то придумать, — говорю я твёрдо, поднимая на него взгляд.

— Знаю, — отзывается тот глухо. — Но пока единственный вариант — это держаться друг от друга подальше. Езжай домой, Райт — я сам доберусь к себе.

— Уверен? Я могу...

— Нет. Я даже сейчас с трудом сдерживаюсь, подойдёшь ближе, и я за себя не ручаюсь. Уходи, Райт.

Почему-то последняя пара слов царапает грудь. Обидой. Снова эти истинные штуки, или всё же мои собственные ощущения? Как в этом разбираться, когда не знаешь, что тебе навязывает дурацкая тяга, а что чувствуешь ты сам?

Смотрю, как Эвэрли вновь разворачивается ко мне спиной, и поднимаюсь на ноги. Нужно уходить, но что-то держит. Что-то, что сильнее меня. Сильнее нас обоих, мне кажется.

Ещё одна минута.

— Проваливай, Райт. Ну же.

Заставлю себя развернуться от напряжённой спины и иду к спуску. А сердце по ощущениям начинает обливаться кровью, затапливая нутро болью...

Спасает понимание, что страдаю не я одна. Такое себе утешение, но оно невероятным образом работает.

Помню, в классе восьмом я влюбилась. Всем сердцем до умопомрачения. В музыканта, разумеется. Я сходила с ума от его голоса с хрипотцой, скупала все плакаты с его брутальным изображением, клеила их по стенам и мечтала однажды встретиться с ним вживую.

Такая глупость, но образ, что он создавал в своих песнях и видеоклипах, заставлял меня вздыхать с обожанием. А потом он обзавёлся девушкой, интернет пестрил изображениями с их парой, и моя любовь прошла.

Но что-то подсказывает мне, что в нашем с Риком случае появление размалёванной вертихвостки не сработает.

Та сила, что нас связала не позволит, ни ему, ни мне, увлечься кем-то другим.

И это странным образом успокаивает.

Что, опять же, ненормально!

В общем, к возвращению домой я твёрдо настраиваюсь, не оставлять всё, как есть. Чего бы мне это не стоило, я выясню, что нас с Риком связывает, и как эту связь порвать.

Из гаража я иду прямиком в библиотеку дяди. У него там полно старинных книг, которые я так люблю изредка листать. В том числе, там есть специальная секция о вампирах. Мифы и легенды в основном, и давно мной просмотренные, но всё же. Тогда я могла попросту упустить информацию, которая будет полезна сейчас.