Арсэтикосс повторно реагирует на близость Сони. Упорно сигнализирует о специфическом даре; самом сильном и опасном во Вселенной.

Я помассировал виски, изгоняя головную боль.

Видел бы меня сейчас мастер Эдарро.

Стою среди каюты, таращусь на землянку и, улавливая эманации металлической магии, едва не задыхаюсь от внезапной догадки: она ли это? Та самая из древнего пророчества Великой?

Символ возрождения угасающих цивилизаций?

- Нет, - устало поморщился. Слишком легко.

В два шага приблизился к галло-кристаллу, выполняющему роль накопителя, сбросил из перстня излишки энергии и натянул перчатку. Отдал искину приказ приглушить освещение и поспешно вернулся на капитанский мостик.

* * *

Кабина управления пустовала. Гнетущую вакуумную тишину нарушало монотонное жужжание навигационных приборов и писк чувствительных датчиков. В отдалении слышался рев заряженных дисковых двигателей.

Поднялся на мостик, осматриваясь.

За пультом дежурил страховочный пилот Кайрас. Закинув скрещенные в лодыжках ноги на приборную панель, он бесцельно рассматривал океан звёзд с яркой точкой точно по центру – стационарной переменной звездой.

Из-за очень высокой яркости и неизменных астрономических параметров эти неподвижные гиганты служат нам маяками со времен зарождения Федерации. Близ цефеидов издревле прокладываются основные транспортные пути. Рядом всегда дрейфуют одна или несколько космических станций или на худой конец аванпостов. Судя по массивному эллипсовидному телу впереди – около звезды-гиганта парила громадная орбитальная станция.

Я перевел взгляд на приборную панель, выхватывая координаты сектора. Дредноут приближался к границам владений центавиан – вполне мирной, разумной расы арахнидов.

Вполголоса обратился к Кайрасу.

- Подал запрос на стыковку со станцией?

Пилот явно не ожидал моего появления. Неуклюже скинул ноги, вытянулся во весь рост и опасливо посмотрел мне в глаза.

- Так точно, адмирал. Ожидаю ответ.

Одобрительно кивнул и обратил внимание на развернутый в правом углу панели вирт-экран, по которому бежали помехи.

- Что насчёт связи? Удалось установить контакт с Императорским Дворцом?

- Никак нет. Ожидаемое время сеанса с Ниррией – шесть сорок два утра.

Неведение – худший враг любого командующего. Ожидание – способно подточить волю, в случае, когда дух слаб, а разум подчинен сиюминутным порывам.

Успокоился древней техникой релаксации и, убедив себя, что на родной планете полный порядок (а сигнал бедствия – искусная провокация), коротко распорядился:

- Как только канал откроется – доложи.

- Есть, доложить.

Я велел подчиненному «вольно», после чего занял соседнее кресло и внёс в бортовой журнал новую запись, упомянув события за прошедшие галактические сутки. Исключением остался факт появления на корабле неучтенного пассажира.

Образ белокурого ангелочка с большими испуганными глазами преследовал меня темным наваждением. Всеми силами пытался сосредоточиться на управлении дредноутом, но мысли упрямо возвращались к Соне.

Эта девочка-землянка хранит намного больше тайн, чем может показаться на первый взгляд. Она даже не догадывается, какой великой силой наделена. Глупо полагает, что титанит всего-то - заурядный маг металла. Всё гораздо сложней и запутанней.

Я невольно коснулся перстня, скрытого под перчаткой. Вдали от Сони камень остыл, затвердел и прекратил излучать потоки плазмы.

Коснулся висков, обдумывая недавний разговор с наречённой.

Если бы мог рассказать тебе всю правду. Приоткрыть завесу древнего пророчества, начертанного в Верховном Храме на острове Сийтэн. Предложить проверить не дающую мне покоя догадку опытным путём.