Растворяясь в диком удовольствии от прикосновений, не сразу поняла, что оказалась у алтаря, на который он уложил меня на спину и навис сверху нерушимой скалой. На миг застыл, посмотрел на меня так, будто видел впервые. Да и я в легком свете свечей взглянула на него иначе. Словно нет между нами никаких преград, словно встретились мы не случайно и чувства зародились давно… Он говорил что-то о свадьбе? Поздно спохватилась. Сейчас я бы с радостью согласилась, но он молчал, медленно опускаясь, чтобы коснуться губами моей груди. Прикрыла веки, чтобы сполна ощутить каждую ласку. Выгнулась навстречу бесстыдно, не скрывая истинных желаний.

Миторн поочередно хватал ртом затвердевшие соски и трогал меня внизу живота, где все еще горел след от камня Смерти. Я не сдерживалась в страстных стонах, запуская пальцы в его волосы, взъерошивая их и оттягивая. Всем телом призывала его поскорее войти в меня и взять все, что он хочет. Взять так, чтобы эта ночь запомнилась на всю жизнь. И он, внемля немым молитвам, полностью уложил меня на алтарь и вошел со всей мощью затвердевшего естества.

Вскрикнула от легкой боли и безумного удовольствия. Распахнула глаза и увидела магические всполохи, исходящие от пентаграммы. Как только Миторн в меня вошел, ритуал пришел в действие. С каждым толчком некромант высасывал из меня магию, которую когда-то поглотила. Я чувствовала, как она тонкими сияющими щупальцами впитывается в вены бывшего хозяина. Как загораются зеленым свечением его глаза, и наслаждение достигает пика своего безумия.

Все яростнее он входил в меня, сжимал кожу до боли, впиваясь в нее сильными пальцами, а я полностью потерялась в пространстве, уже не контролируя выброс магии и удовольствия. Жалась к его торсу из последних сил, не хотела, чтобы это заканчивалось. Растягивала удовольствие, как могла, но ощутила такой прилив наслаждения, с которым не осталось сил бороться.

Меня будто оторвало от земли и закружило в магическом водовороте самого яркого ощущения на свете. Не поняла, что именно говорю, губы двигались сами по себе, что-то шептали, тянулись, целовали его мягкую кожу.

— Шалли, Шалли, — смогла разобрать из всего того, что он мне отвечал.

— Люблю тебя, — зачем-то сорвалось с губ, когда он не сдержался и излился в меня страстью.

Я не успела насладиться блаженной негой и тем, что Миторн принадлежал мне, как он медленно вышел и отстранился. Приподнявшись на руках, ловко соскочил с алтарного камня и направился к шкафчику с одеждой. Вместе с его уходом угасло и магическое свечение пентаграммы. Она потухла, сковывая мою душу пустотой. Вот только я не собиралась унижаться или плакать. Пустоту очень быстро заполнила моя собственная сила. Теперь она полностью подчинялась мне и укрыла хрупкое сердечко в надежный кокон. Ни один мужчина больше не причинит вреда, в этом я была уверена, как никогда.